Дикарь с букварем
— ПРОСТИТЕ, вы не посоветуете, как проехать к Марье Ивановне Пупкиной, живущей на улице Ивановской?
— Пожалуйста. В случае если отправитесь из Ричмонда мимо поселков Визендорф и Грин Хаус, то прямо за Коттон Вэй вы заметите МакДональдс с плакатом «Бигтейсти», сходу за ним и будет Ивановская улица, где и живёт Марья Ивановна…
Слушайте, как это будет по-русски? Нет ответа…
Многие из этих названий, каковые мало кто осознаёт и мало кто по большому счету слышал, написаны русскими буквами. Но это же полный бред!
И в этом, непременно, кроется «древнее» русское желание: приложив все возможные усилия быть похожими на европейцев. Выражается это только снаружи — как в большинстве случаев не редкость у мещанина во дворянстве — одежды-то заморские, а белье несвежее…
Из-за чего современный русский человек, владеющий солидными деньгами, неудержимо пытается жить в поселке с иноземным заглавием — в какой-нибудь Альпийской равнине либо кроме того на Кутузовской Ривьере? А рестораны и клубы, в заглавиях которых «господствует смешенье языков: французского с нижегородским», — тут тебе «Gnezdo» и «Gogol`», «NОГИ», «BeerЛога», «Gorohoff», «Винотека Dissident» а также «Sorry, Babushka».
Само собой разумеется, это — всего лишь имитация западной судьбе, скользящая по поверхности, а сокровища остаются все теми же, русскими. У русского мещанина всегда была мода на заграничное, и он схватывал все, что было на «поверхности», — словечки, моду, манеры, но почему-то не отношение к труду, к примеру, либо отношения между людьми.
Само собой разумеется, возможно иметь все атрибуты западной судьбе — дорогие автомобили, шикарную мебель, редчайшую живопись и самую актуальную одежду. Но это не поменяет сути людских взаимоотношений, из которых и состоит жизнь и каковые ни за какие конкретно деньги не приобретёшь в магазине, — взаимоотношений между супругами, главой и подчиненными, детьми и родителями.
Возможно, само собой разумеется, сидеть за рулем шикарного «Бентли», но продолжать по-хамски относиться к даме, которая сидит рядом с тобой, либо всегда внушать собственному сыну, что он сын миллионера. Вот настоящая история: мальчик задаёт вопросы собственного одноклассника: «А из-за чего твой отец не в перечнях «Форбса»?
Так что же такое новый русский снобизм? Возможно, в то время, когда человек, имея «мерседес», с презрением наблюдает на соседскую «девятку»? Либо в то время, когда свысока говорят с массажисткой либо продавщицей?
В то время, когда кичатся достатком собственного отца либо в то время, когда шеф неуважительно относится к подчиненным? Быть может, в то время, когда фирменные шмотки разглядывают как показатель статуса?
Дружно — это показатели не культуры, а дикости.
А «дикарь с букварем» — по определению писателя Фридриха Горенштейна — страшнее, чем «дикарь без букваря». Имеете возможность себе представить, как лондонцы отнесутся к безумцу, что назовет собственный поселок Cherkizovo либо Monino?
Почему-то британцы не желают быть похожими на русских, а мы пыжимся приложив все возможные усилия, исходя из этого и торопимся жить в Гринхилле либо FreeDome. Никто не удивляется, что элитные поселки в Подмосковье именуются Риверсайд и Гринфилд, а чуть дальше — Вальдорф и Визендорф. без сомнений, к этим заглавиям приложил руку дикарь с букварем, полуграмотный человек, думающий, что он освоил грамоту.
Богатые россияне пара лет назад были невооружёнными перед солидными деньгами, как туземцы перед водкой. Никто из них не знал, не ощущал, что такое деньги, что они означают, какова их цена, что возможно за деньги, а чего запрещено.
И тогда разом упала вся система ценностей — за деньги вероятно все! Вот тогда русский человек, владеющий властью и деньгами, «купил» свободу на очень многое — тут и показались столичные «Успех-палас», «Эльсинор», Amorini Dorati, семь дней House и prochee!
Попытались бы сделать это лет тридцать назад! Полагаю, что подобные заглавия все-таки должны проходить особую рабочую группу и приобретать лицензию.
Вкусы столичных российских звёзд и «олигархов первой величины», определяющих развитие актуальных тенденций, кроме того стали темой особого изучения, результаты которого опубликованы во французской прессе. Газета «Франс пресс» отмечает, что русские обожают «дорогое и блестящее», полагая, что предмет либо объект роскоши обязан являться знаком, свидетельствующим об необыкновенном статусе обладателя.
Русские богатые мужчины уверены, что наилучшим образом для этого подходят яхты, автомобили и самолёты. И об этом еще в 1863 г. писал Ф.М.
Достоевский: «Русским по большому счету плохо хочется продемонстрировать в магазинах, что у них необъятно большое количество денег».
Прекрасно бы все русские богатеи отправили собственных детей в Англию — в отечественных дорогостоящих гимназиях у детей воспитывают полностью извращенное представление о жизни. Дети кичатся капиталами собственных своих родителей и числом их охраны.
А принц Уэльский Чарльз, хотя оградить собственного младшего сына от соблазнов молодежной тусовки в университете, отправляет его в армию. И еще принц гордится тем, что его старший сын Уильям обожает водить трактор и собственноручно чистит свинарник и коровник.
У нас же постоянно «встречали по одежке» и предпочитали «пускать пыль в глаза» — эта любовь к внешним проявлениям, а не к содержанию пришла из Византии. У французов имеется кроме того выражение, обозначающее «чрезмерность» — «Byzance!» («Византия!») Подмечено, что россияне не наряжаются, а наряжаются.
Эта привычка еще характеризуется на Западе как overdress — британским словом, означающим не к месту разряженного человека.
Повторюсь, мы стремимся во всем быть похожим Запад, не считая главного — в отношении к труду и в отношении к самим себе. Мы всегда говорим о тяге отечественного народа к буржуазным сокровищам, забывая, но, что в их основе вовсе не материальные сокровища, а скромность, умеренность, семейные радости и практичность судьбы.
А рвение ко всему заграничному и другие обывательские фетиши не смогут дать русскому человеку полноты эмоций и чувство сокровища собственной судьбы. Как сказал еще отечественный классик Федор Михайлович: «Особенность собственную познать не можем и к Западу самостоятельно отнестись не можем…
Чем более мы будем национальны, тем более мы будем европейцами».
И еще. Возможно какое количество угодно иметь прекрасных вещей — из этого не нужно, что в жизни все сложится превосходно.
Зверство и дикость не уйдут из русской судьбы, пока люди не осознают, что уровень качества судьбы более всего зависит от качества людских взаимоотношений и от того, как много людей прольют искренние слезы, в то время, когда ты покинешь данный мир…
ОПРОС ПО ТЕМЕ
Большое количество ли людей будут по вам плакать, в то время, когда вы покинете данный мир?
Задали вопрос мы граждан на Манежной площади в столице
Евгений Ходичев, 19 лет, студент, Воронеж:
— Надеюсь, что большое количество. Возможно, в душе любой на это сохраняет надежду. Если ты прожил жизнь, а отыскать в памяти тебя некому — получается, напрасно прожил?
Моя подруга попросила не приходить к ней на похороны, в случае если что произойдёт. Желает, дабы ее запомнили живой. А я не против, если бы проститься со мной приехало большое количество народу.
Было бы приятно.
Светлана Алимханова, 43 года, преподаватель начальных классов, Нижний Новгород:
— Принципиально важно думать не только о том, большое количество ли людей увидят твое исчезновение. Нужно думать о том, чья смерть станет ударом для тебя, и о том, какое количество родных будешь оплакивать ты.
Столько же человек будут волноваться, в то время, когда ты покинешь данный мир.
Алина Светлова, 28 лет, переводчик, Красноярск:
— Я не желаю отвечать на данный вопрос. Мы так как программируем собственную жизнь собственными мыслями. Неоднократно случались истории, в то время, когда человек себя настраивал на то, что он погибнет, — и без того происходило.
А у меня двое детей: старшему 8, а младшей 5 лет. Я воспитываю их одна. В случае если погибну, некому будет ставить на ноги малышей.
Так что погибнуть я не должна, и о том, кто плакать по мне будет, думать не хочу.
Марина Александровна Вербова, 71 год, пенсионерка, Иркутск:
— Плакать необходимо о молодых, в случае если, не дай всевышний, к ним смерть придет. Что со стариков забрать?
Мы жизнь прожили — значит, не так долго осталось ждать уйдем в том направлении, откуда пришли. И плакать о нас нечего. Да обо мне и печалиться-то некому. Я одинокая, супруг мой погиб 5 лет назад, а детей у нас не было.
Друзей-подруг я большое количество за собственную жизнь похоронила. Может, они бы и переживали.
Лишь их самих уже в помине нет. Привычные еще кое-какие остались, да они плакать вряд ли станут.
Прощание с Букварём!
