Турция, иран и россия — «наука»
Само собой разумеется, события 15 июля напрямую ударили по Турции. Но, полагаю, их эффекты этим не ограничатся.
Косвенно сутки 15 июля перевернул вверх дном проекты глобальных гегемонистских держав, каковые в течении последней четверти века, исходя из последовательности заученных идей, реализуют собственный замысел хаоса в Средиземноморском бассейне, на Ближнем Востоке и в Евразии. Соответственно, не всегда и не везде дела идут так, как в Восточной Европе, на балканском полуострове, Ближнем и Кавказе Востоке.
Видите ли, наровне с «зубастыми» Ираном и Россией появилась «зубастая» Турция. Риск для гегемонистских держав возрос.
Во время, в то время, когда они по отдельности занимались Турцией, Россией и Ираном, появилась картина, на которой эти три силы одновременно стали сближаться между собой. Не сомневаюсь, что в будущем, дабы разбить эту картину, гегемоны будут еще больше соблазнять судьбу.
К чему это приведет, мы не знаем. Поживем — заметим.
В действительности сближение России, Турции и Ирана заставляет задуматься над некоторыми нюансами и историческими аналогиями. Что возможно способно появиться из данной картины, и как продолжительно она может сохраниться?
Исторический опыт говорит о том, что понятие «капитал» неразрывно связано не только с разделением труда между капиталом и трудом, в соответствии с концепции Маркса, но и, в случае если брать глубже и масштабнее, с неравным интернациональным разделением труда между странами-нациями, расположенными в «центре», «полуцентре» и «на периферии».
Установление «центральной сферой» гегемонической власти над вторыми сферами воображает экзистенциальное значение для их циклов развития. Мы знаем, что это треножник с «геополитическим», «геокультурным» и «геостратегическим» основаниями. намерения и Проекты центральных гегемонических сил предполагают разнообразные неестественные формирования, каковые нарушают классические циклы развития регионов, расположенных ближе к периферии.
Один из главных стимулов тут — «разбить на куски, поделить то, что имеется» и создать «то, чего нет».
Как Российская Федерация, Иран и Турция стали союзниками?
Чжунго циннянь бао26.08.2016Перехитрит ли Российская Федерация США в Иране?
Спектр25.08.2016Москва «одурачила доверие» Ирана
The New York Times23.08.2016Ближневосточная «ось зла»
The Trumpet23.08.2016
Именно это и выпало на долю региона, именуемого Евразией. Очень полное представление об этом дает ликвидация Турции, исторически владевшей наибольшей территорией в Евразии, и происхождение на месте этого региона более сорока новых политических образований.
Нам как мы знаем, что тройка «отчизна», «нация», «государство» представляла собой компоненты этого нового устройства. Момент, на что тут, в большинстве случаев, не обращают внимания, — отношения следствия между этими составными частями.
К примеру, обратимся к процессам строительства Ирака либо Иордании. Использованный тут формат берет за базу «географию». «География», которая занимает центральное место, была искусственно соединена «народами».
Наряду с этим институциональные пробелы в этих регионах были заполнены «партократиями». В следствии отношения следствия между этими компонентами, каковые теоретически должны были смотреться как «география — нация — государство», на практике были претворены в судьбу в виде «география — подчиненные сообщества — однопартийные режимы».
Национальное строительство в привязке к географии, если оно не опирается на действенную экономическую интеграцию, как, к примеру, в Америке, есть очень не сильный и хрупким. Помимо этого, национальное строительство, определяемое географией, постоянно терпит неудачу; всю палитру публичных связей ограничивают этнические либо религиозные классические связи.
А структуры, каковые мы вычисляем странами, функционируют как авторитарные партократии.
На первый взгляд, Иран также думается таким. Иран — географическое наименование.
А «иранскость» выглядит идентичностью, которая происходит от географии. Но включать Иран в указанную нами выше категорию и разглядывать его, к примеру, в одном последовательности с Иорданией либо Ираком очень ошибочно.
Иран, что мы видим сейчас, зиждется на старой истории, «персидскости», осовремененном «фарисизме» (приверженничество учению Салмана аль-Фариси, первого перса, принявшего ислам — прим. пер.). А это в первую очередь демонстрирует всеохватывающее присутствие некой «институциональной» (иранское государство) и «культурной» (объединяющий эффект шиитской доктрины и персидского языка) константы.
Исходя из этого отношения следствия трех компонентов таковы: «государство — нация — география».
Российская Федерация как еще одна евразийская держава демонстрирует сходства с Ираном. Исторические процессы, протекавшие от Великого княжества Столичного до России, от Рюриковичей до Романовых а также от СССР до России, характеризовало действенное строительство современного страны.
Империя, которая благодаря огромным шагам Петра Великого всегда увеличивала собственную территорию, в будущем проводила национальное строительство на базе православия и славянства. (Рассмотрение Сталина в качестве аналога Петра не следует вычислять преувеличением.) Отношения следствия тут кроме этого очевидны: «государство — нация — география». Отличие между Россией главным и Ираном образом содержится в географии.
Территория Ирана не возрастает и не значительно уменьшается. Но география России очень широка и подвижна от центра до окружающих его территорий.
Эта география стала очень проблематичной для центрально-гегемонических сил и практически превратилась в крепкий орешек. Мы не без удивления видим, что по окончании каждой ликвидации азиатское влияние России так или иначе консолидируется опять.
Распад Турции случился достаточно легко. В Турции, последней выстоявшей крепости, появилась похожая на Россию и Иран структура. Турецкая модернизация, начавшаяся с Танзимата, по большей части имела институциональную направленность.
Республика продолжила данный процесс; неспешно в эту структуру была интегрирована турецкая нация. Не смотря на то, что думается, что на передний замысел Турция выводит географию в рамках Национального пакта (документ о территориальных владениях Турции, принятый турецким парламентом 28 января 1920 года — прим. пер.), это всего лишь определение географии страны, а не создание страны в зависимости от географии.
Неприятность тут содержится в присутствии алавитского меньшинства, которое более бессчётно, чем суннитское меньшинство в Иране. А это с доктринальной точки зрения осложнило процесс национального строительства на базе «турецкости — суннизма», как «славянства — православия» либо «персидскости — шиизма» (не смотря на то, что на практике подспудно данный процесс идет).
Мобилизация современной Турцией светскости и лаицизма в соответствии со строгими правилами — процесс, что также необходимо осознавать с данной точки зрения. Продолжение направляться…
Российская Федерация, Иран и Турция призывают остальные страны присоединиться к восстановлению Сирии.
