Мустафа дорогу строил…
Нынешнее поколение парней вряд ли видели «Путевку в судьбу» (на будущий год ленте исполнится восемьдесят лет), исходя из этого чуть ли смогут представить, какой оглушительный успех выпал на долю первого в советском кинематографе звукового художественного фильма. Картина с успехом прошла по экранам ста с лишним государств.
И везде прессу переполняли восторженные отзывы. Газеты писали: картина «имеет нежную душу и жёсткую кожу».
Критики сходу отметили игру Йывана Кырлы — исполнителя одной из основных ролей — беспризорника Мустафы.
Николай Экк (режиссер «Путевки в судьбу») планировал на эту роль другого актера, но, как это часто бывает, в дело вмешался случай. На рабочем просмотре первого эпизода фильма — облава на беспризорников в подвале уничтоженного дома – из бочки высунулся забавной паренек с озорными глазами, в немыслимой женской шляпе и с древесной ложкой, подвязанной тряпицей к щеке.
В то время, когда, хитро улыбнувшись, он сказал «ку-ку» и опять нырнул в убежище, зал разразился смехом. «Да вот он, Мустафа! Лучше не отыскать!» Вопреки распространенному точке зрения, Мустафа Ферт — не татарин, а мариец.
Именно на марийском он поет в фильме песню, да и в беседу собственного храбреца время от времени вставляет словечки из родного языка.
Кирилл Иванов (настоящее имя актера) появился 17 марта 1909 г. в деревне Купсола тогдашней Вятской губернии. Кроме него в семье было еще двое детей.
В 1921 г. глава семьи Иван Семенович был убит кулаками. Будущему Мустафе было нужно побывать и пастухом, и батраком, а также просить милостыню…
Но сельскую школу он все же окончил и в 1926 г. по комсомольской путевке поступил на Марийское отделение рабфака Казанского университета. Там-то в художественной самодеятельности и открылся актерский талант Йывана Кырлы.
Но, данный псевдоним, в переводе с марийского означающий «Кырла сын Йывана» («Кирилл сын Ивана»), он заберёт себе позднее. А тогда прозорливые учители рабфака дали ему направление в Национальный техникум кинематографии (сегодняшний ВГИК), студентом которого он и стал в осеннюю пору 1929 года.
Позднее его вместе с другими студентами отобрали для принятие участия в массовке на съемках «Путевки в судьбу». Другое уже известно.
Народная любовь
Тяжело сообщить, кто еще в отечественном кино смог так сыграть беспризорника. Разве что Александр Кавалеров (Мамочка из «Республики ШКИД»). Но тогда «ШКИДа» еще не было, как не было и фильма «Чапаев», и озорной, обаятельный (а основное, живой) Мустафа быстро выделялся среди многих
одноцветных храбрецов тогдашнего советского кино. Как знать, возможно, исходя из этого в прокате последовательности государств «Путевка в судьбу» имела второе наименование — «Мустафа».
У нас же в стране по окончании выхода фильма юный актер «Кырла сын Йывана» сходу стал заслуженый артистом (не смотря на то, что официально почетных званий он так ни при каких обстоятельствах и не был удостоен). Реплики его храбреца сразу же растащили на поговорки.
Мы до сих пор частенько повторяем: «Ловкость рук, и никакого мошенства».
С Кырлой нереально было ходить по улицам Москвы — его тут же окружала масса людей поклонников. А он в ответ дурачился: то говорил народу, что это не он, а его брат игрался Мустафу; то изображал из себя чужестранца и радовался, как мальчишка, в то время, когда его принимали за японца…
По окончании выхода «Путевки в судьбу» Н. Экк придумал для Кырлы концертную программу, в которой актер выступал в гриме и костюме Мустафы. Афиша гласила: «Лишь одна гастроль известного киноактёра, исполнителя ключевой роли в нашумевшем звуковом фильме «Путевка в судьбу» — МУСТАФА (Йыван Кырла)».
Сценарий выступления в общем был написан Н. Экком, но Мустафа не был бы Мустафой, если бы не импровизировал.
Гастроли имели громадный успех. Михаил Жаров, партнер Кырлы по фильму, вспоминал: «Зрители разбивали двери кинотеатров… Желали видеть живого Мустафу!»
Но как это часто не редкость, ярко вспыхнув в одной роли, Кырла уже не смог повторить данный успех. По окончании «Путевки в судьбу» была еще лента «Наместник Будды», в которой он снялся в роли буддистского ламы.
Но кто на данный момент не забывает данный фильм?
Еду я на родину
В середине 30-х годов для актера наступили тяжёлые времена: творческая неудовлетворенность, привязанность к алкоголю, увольнение с работы… Стремясь вырваться из этого круга, Кырла в начале 1937 г. принимает предложение переехать на работу в Йошкар-Олу, в Марийский национальный театр.
Но сыграть он в том месте успел лишь одну эпизодическую роль без слов в инсценировке повести А. Пушкина «Дубровский». Через два месяца по окончании его приезда на родину как врагов народа арестовали представителей власти и директора театра, каковые пригласили актера на работу.
А в ночь с 23 на 24 апреля был арестован и он сам.
Члены театрального коллектива дружно осудили его, припомнили все «контрреволюционные» высказывания («арестовывают невиновных», «нет заботы о подготовке национальных кадров»)… Поставили в вину кроме того то, что он ходил в шляпе, при галстуке-бабочке и с тросточкой — «антисоветское» поведение.
В «обвинительном заключении» утверждалось: «Обвиняется в том, что, являясь членом подпольной националистической организации, вел контрреволюционную агитацию, разжигал среди мари чувство неприязни к русским».
13 августа 1937 г. Кырлу приговорили к 10 годам лагерей. По иронии судьбы, отбывал он их на постройке Беломорканала, где, подобно собственному киношному храбрецу, строил железную дорогу. И приходилось ему слышать песенку про себя: «Мустафа дорогу строил…» (И в лагерной судьбе многие кликали Йывана Кырлу Мустафой.)
По окончании начала ВОВ арестантов из Карелии перевели на Северный Урал. Тут, в Краснотурьинском лагере, 3 июля 1943 г. арестант Иванов Кирилл Иванович (Йыван Кырла) погиб от голодного истощения. (Посмертно реабилитирован во второй половине 50-ых годов двадцатого века.)
Много лет спустя Николай Экк вспоминал: «С различными актерами приходилось мне трудиться, но до сих пор я вспоминаю сердечного и доброго паренька-марийца, его обворожительную ухмылку, которая согревала нас, радовала и доставляла много радостных мин.. Ухмылку, о которой писали многие газеты мира и запомнили все, кто видел его в одной-единственной роли — в «Путевке в судьбу».
Путёвка в судьбу (1931)
