За железным занавесом московской олимпиады
35 лет назад, 19 июля 1980 года, в Москве состоялась праздничная церемония открытия ХХII летней Олимпиады. Это первенствовали в истории олимпийского перемещения Игры, прошедшие на территории Восточной Европы, и первые в социалистической стране.
Как СССР подготовился к интернациональному празднику спорта, говорит Борис ОМЕЛЬЧЕНКО, в те годы помощник главы Московского совета по экскурсиям и туризму.
В организации Олимпийских игр 1980 года принимали участие три главные организации: «Интурист», ВЦСПС (Столичный совет по экскурсиям и туризму) и «Спутник», он занимался молодёжным туризмом.
20 января 1980 года американский президент Джимми Картер заявил бойкот Олимпийским играм в Москве в ответ на ввод 25 декабря 1979 года войск СССР в Афганистан. 65 стран – США, ФРГ, Япония, Китай, Канада, Турция, Республика Корея и многие другие – кроме этого отказались принимать в них участие.
14 стран выступали на церемонии открытия под знамёнами Международного олимпийского комитета, отказавшись идти под собственными национальными знамёнами. В итоге всего приняло участие 80 государств, это меньше, чем на Играх 1956 года в Мельбурне.
На Олимпийские игры было официально израсходовано более чем двух миллиардов рублей, при том что финансирование планировалось на 170–180 стран, а приехало в два с лишним раза меньше. На мой взор, это спасло столичную Олимпиаду.
Если бы приехали все запланированные туристы (около 180 тысяч), провал был бы грандиозным. Как раз благодаря бойкоту, как это ни смешно, ХХII Олимпийские игры удалось совершить.
Я считаю, что самый громадный просчёт, что допустила страна, пребывал в том, что первые 3,5 года по окончании объявления о проведении Игр в Москве главный акцент делался на постройку новых спортивных объектов и отелей, которых в Москве в те годы было, мягко говоря, не хватает. Курировать это направление именно и было поручено Столичному совету по туризму.
В один момент строились три комплекса: «Измайлово» (на 10 тысяч мест), «Центральный» дом и Салют туриста (на две тысячи мест любой). В итоге Столичному совету по туризму необходимо было сдать 14 тысяч мест для приёма гостей Олимпиады.
Помимо этого, ещё строился конноспортивный комплекс «Битца». Всё это мы, само собой разумеется, выстроили, в сроки уложились, но вот комплектация отелей мебелью, отладка работы лифтов, обучение и набор 14 тысяч людей в Москве (по тем временам огромное количество) – стало громадной проблемой.
До Олимпиады оставалось 6–7 месяцев, и все вопросы было нужно решать в эти полгода, что стало причиной воровству и полной неразберихе.
Вот, к примеру, комплекс «Измайлово». Тов.
Грекову (был таковой секретарь Столичного горкома партии, первый зам Виктора Васильевича Гришина, занимался постройкой) не понравилась эталонная мебель, уже установленная в номерах (а их в «Измайлово» около 10 тысяч!). Мебель была латвийская, а он захотел финскую.
По его указанию её демонтировали ломами и топорами, выбрасывали из окон прямо в траншеи, каковые были вырыты на стройке. Он вынудил её сжечь, дабы, не дай всевышний, не разворовали и не унесли.
Из-за чего они так опасались воровства? В данный же момент из олимпийского пресс-центра на «Парке культуры» вынесли огромное количество портативных пишущих машинок итальянской компании Olivetti, каковые завезли в пресс-центр и каковые весьма обожали журналисты.
В действительности их очевидно своровали. Воровство было безумным.
Тащили всё: куски тартана (травмобезопасное бесшовное покрытие из резиновой крошки. – Прим. ред.), редкое дерево для покрытия велотрека… Необходимы были целые костюмы милиции, дабы всё это защищать.
Ещё одна неприятность пребывала в том, что в Москве в то время фактически не было квалифицированных экспертов гостиничного хозяйства. Портье – показалось такое наименование – не обладали ни компьютерной техникой, ни особой программой работы портье, не смотря на то, что для этого завезли компьютеры японской компании Nec.
Но их первую партию всецело разворовали, увезли, кроме того не зная, как ею пользоваться. А во второй партии была всего одна программа заселения туристов в отель.
К сожалению, отечественных работников не готовили к работе на персональных компьютерах, не обучали особым программам. Они в первый раз заметили эти аппараты за два месяца до начала Игр.
Исходя из этого туристов заселяли в отель весьма медлительно, и жалоб на это было множество.
Ещё хуже обстояло дело с объектами общепита. Они были на уровне рабочих столовых, в особенности кондитерские цеха. По большей части в них трудились выпускники профтехучилищ, попадало большое количество случайных людей.
Исходя из этого процветало воровство продуктов, каковые в огромном количестве поставлялись на эти комплексы.
Было довольно много отравлений. Могу привести примеры жалоб, каковые оставляли туристы в отелях: медленное обслуживание, однообразное меню, мелкие порции, низкое качество и скудный ассортимент продуктов в буфетах.
По большей части жаловались гости из соцстран. И в этом нет ничего необычного, по причине того, что они по большей части и приехали.
Капиталистические государства фактически не принимали участие в тех Олимпийских играх.
Меню не были переведены на зарубежные языки, туристы не всегда понимали, что им предлагают, ассортимент не учитывал изюминке вегетарианцев и питания мусульман – все эти вопросы были для нас новыми. Согласно данным официальных медучреждений, 2625 чужестранцев обратились за врачебной помощью в связи с пищевыми отравлениями, и в 137 случаях потребовалась госпитализация.
Это лишь по отечественным объектам. А что было в целом, возможно лишь догадываться.
В то лето Москву захлестнул дух свободы настоящего Запада. Показались сигареты Marlboro, видеокассеты Сони, кроссовки Adidas.
Всё это показалось как раз во время Олимпийских игр. Чего стоил гастрономический эдем: финские соки, фруктовые джемы в пластиковой упаковке, нарезки салями, сервелата, баночное пиво, горчица в тюбиках.
Стаканчик фанты возможно было приобрести в ГУМе, на ВДНХ, около Измайловского комплекса за 20 копеек. Стаканчики никто не выбрасывал.
Многие хранят их до сих пор.
Я, будучи зампредседателя Совета по туризму, дневал и ночевал в туркомплексе «Салют». Второй заместитель председателя (у нас их было пять) круглосуточно находился в другом туркомплексе.
Мы отслеживали, что происходит в отеле, и ежедневно писали об этом рапорт известно кому – в каждом комплексе были такие люди. В Москву съехались сотрудников и тысячи милиционеров КГБ со всего СССР.
В общем итоге 37 116 человек! У нас в отелях на каждом этаже, фактически у каждой помещения, где жили туристы, пребывали милиционеры.
Потом. Хотелось же продемонстрировать гостям столицу…
Для этого подготовилось множество экскурсий. К сожалению, автобусы в Москве были нехорошие, изношенные.
Из вторых городов отправили новые вместе с водителями, каковые полностью не знали Москву.
Закрытие Олимпиады мы решили отметить в отечественном туркомплексе и взглянуть церемонию с крыши «Салюта». Оттуда «Лужники» видны как на ладони.
Устроили в том месте шашлыки, не без алкоголя, само собой разумеется, а на следующий сутки любой из нас взял по пачке фотографий из Комитета госбезопасности с рекомендациями определённого характера и оценкой отечественной легкомысленности. Всё это пошло, кстати говоря, и в горком партии, и в другие органы.
Но с учётом того, что Олимпийские игры прошли удачно, что все остались живы и мы победили практически все золотые медали, все случаи были замяты.
В то время, когда Олимпиада закончилась, всё – автомобили, мебель, устройства для разлива фанты, запасы салями – в одночасье пропало. Куда – не знает никто.
По окончании завершения Олимпийских игр 3 августа были устроены сумасшедшие банкеты – в Центральном доме туриста, в Измайловском комплексе, куда были приглашены все работники отелей, советов по туризму – все, кто принимал участие в проведении Олимпиады. В том месте не было ограничений ни с алкоголем, ни со всем другим.
Практически новые автомобили, каковые выделили на Олимпийские игры, – «Волги» с велюровыми сиденьями, а тогда это считалось последним шиком моды, – всё оставили в Совете по туризму. По нашумевшей истории о краже пишущих машинок Olivetti пробовали завести дело, но его замяли, по причине того, что таковой техники, которая провалилась сквозь землю, было довольно много.
Само собой разумеется, самое обидное, что фактически на всех объектах было сломано всё. Кто имел возможность, уносил «олимпийское барахло» к себе. Но по большей части оно закапывалось около комплексов в присутствии сотрудников органов правопорядка.
Что в том месте до сих пор под землёй лежит – одному Всевышнему известно.
Обратный отсчёт: Олимпиада за металлическим занавесом (ч.2)
