В москве выносят приговор по делу о беспорядках на манежной площади
В пятницу Тверской райсуд Москвы вынесет решение суда по делу о беспорядках на Манежной площади. В призывах к массовым беспорядкам, насилии и хулиганстве по отношению к представителям власти — сотрудникам ОМОН — по окончании многотысячного выступления у стенку Кремля обвинили шестерых предполагаемых участников стихийных беспорядков.
Дело на самого младшего из них — 15-летнего ребёнка Ильи Кубракова — выделено в отдельное производство, по причине того, что его обвиняют еще и в убийстве. По мнению следователей, через день после событий на Манежке школьник на Судостроительной улице в Москве зарезал киргиза Алишера Шамшиева.
Раздельно от Кубракова в Тверском суде В первую очередь сентября делали выводы троих участников незарегистрированной партии «Вторая Российская Федерация» Игоря Березюка, Руслана Хубаева и Кирилла Унчука, и детского тренера по борьбе Александра и Леонида Панина Козевина, что пришел на Манежку пьяным.
В пятницу они услышат решение суда.
Дело, складывающееся из 21 тома, слушали скоро: участники процесса говорили обозревателю «Газеты.Ru», что совещания райсуд затягивались до позднего вечера — в один раз кроме того до 22.00, и считают, что «с решением суда спешили к «Русскому маршу». Уже 25 октября прокуратура попросила для обвиняемых сроки — от 4 до 8 лет настоящего лишения свободы, не смотря на то, что обвинения в хулиганстве сняли со всех пятерых, покинув лишь использование насилия к милицейским и призывы к беспорядкам.
23-летний белорус Березюк, по версии прокуратуры, виновен еще и по ст. 282 (возбуждение неприязни либо неприязни): он кричал на площади «Российская Федерация для русских, Москва для москвичей».
Он же, считает следствие, «вовлек в совершение правонарушения» 15-летнего Кубракова — дал ему мегафон, полторы тысячи рублей и приказал 11 декабря 2010 года приехать на Манежную площадь. Об этом следователям говорил сам Кубраков, а позже в суде отказался от этих показаний, растолковав, что писал их под диктовку милицейских.
Согласно точки зрения следователей, члены «Второй России» и присоеденившиеся к ним Панин с Козевиным, «действуя согласованно», дрались с ОМОНом на площади и выкрикивали лозунги с целью вызвать массовые беспорядки. Все подсудимые кидали в милиционеров бутылки, железные ограждения, украшения с новогодней елки.
Березюк обвиняется в причинении телесных повреждений омоновцу Наумову: он два раза ударил полицейского по голове и один раз по ноге. Эти действия подсудимого стали причиной тому, что у бойца ОМОН появилась закрытая черепно-мозговая травма и он до Января этого года не имел возможности выполнять собственные служебные обязанности.
«Я признаю, что совершил неопасное принуждение, а другое — нет», — заявил Березюк, в то время, когда тройка судей дала ему слово. На Манежке он кричал «Мусора – позор России» (что специалисты не приняли оскорбительным) и «Российская Федерация для русских», а в суде настаивал, что омоновец ударил его первым.
Березюка, которого фаворит «Второй России» Эдуард Лимонов на одном из совещаний охарактеризовал как «весьма застенчивого», защищает узнаваемый юрист Дмитрий Аграновский. Защитник настаивает, что доказательств против его клиента нет, и выделяет, что побои сотрудник ОМОН снял лишь 17 декабря — через шесть дней по окончании беспорядков, другими словами имел возможность взять их где угодно.
За действия Березюка прокуратура попросила приговорить его к восьми годам колонии неспециализированного режима.
Березюка, как и Кирилла Унчука, и других подсудимых, прекрасно видно на записях с Манежной площади.
В одном из роликов, каковые показывали в суде, Березюк кричит, дабы позвали «скорую», пресс-секретарю ГУВД Виктору Бирюкову, у ног которого лежит человек. 22-летний Унчук кричит второму милицейскому: «Я русский!» Но, это высказывание Унчука в экспертизе, имеющейся в деле, признано нейтральным.
Из дела направляться, что Унчук помог Березюку скрыться, кинул в омоновцев железное ограждение и «кинул пластиковый шар ударом ноги».
Выступая свидетелем в суде и растолковывая, что члены партии «Вторая России» — это левые, а на Манежке были правые, руководитель партии Лимонов отыскал в памяти и Унчука: «Неизменно ходил с книгой под мышкой». Юный нацбол успел поучаствовать в нескольких акциях, а также в захвате приемной МИД России в 2008 году, в то время, когда 15 нацболов приковали себя наручниками к решеткам окна одного из кабинетов, вывесив наружу флаг.
Они выступали в протест выдачи Латвии лимоновца Владимира Абеля. За участие в захвате Унчук взял год условно и еще два года испытательного срока.
К 11 декабря 2010 года испытательный срок еще не истек, а потому прокурор попросил для Унчука пять лет колонии за участие в беспорядках на Манежке.
34-летний Руслан Хубаев, самый старший из обвиняемых, также осужден не в первый раз.
Прошлые судимости — это то, что объединяет всех пятерых обвиняемых по делу, как партийных, так и не имеющих к «Второй России» отношения.
Хубаев отсидел четыре с половиной года за распространение героина — как утверждает он сам, подброшенного. «Склонен к распространению и побегу наркотических препаратов», «к осуждённым относится враждебно», «умный» — такие характеристики дал Хубаеву глава колонии, где он отбывал срок. «Я на этого начальника написал в прокуратуру 11 жалоб», — хвастался в суде нацбол. На ходе он потребовал отвода судей: судьи Игоря Алисова — за то что отказал ему в свидании с гражданской женой, судьи Александры Ковалевской — за то что в прошедшем сезоне она выносила ответ по делу участника «Стратегии-31», а судьи Алексея Криворучко — за то что он входит в «перечень Магнитского».
Неизменно приобретая замечания, Хубаев именовал дело против себя и остальных обвиняемых «плодом фантазии Следственного комитета», предлагал обращаться к прокурору «педераст», а в окончательном слове заявил: «К вашей справедливости я взывать не планирую».
«Шесть лет колонии строгого режима», — назвал прокурор в прениях срок заключения, которого, согласно его точке зрения, заслуживает Хубаев. На Манежке он кричал «Русские, вперед!» — в соответствии с выводам экспертизы, эта его фраза содержит призывы к «активным и насильственным действиям против МВД», а в условиях декабрьских событий возможно признана провокационной.
Омоновца, что пробовал задержать Хубаева, ударил в пузо и по голове Панин, а сам Хубаев сейчас пробовал забрать у него резиновую дубинку. Выступая в суде, боец ОМОН Александр Ларьский отказался предъявлять иск к Хубаеву и его подельникам. «Я не имею претензий ко всем ребятам.
Ну а это отечественная работа», — развел он руками со свидетельской трибуны.
«Мне жаль, что так оказалось. Я не целился намеренно, лишь в жилет», — оправдывался перед Ларьским ударивший его в голову и живот Леонид Панин, 31-летний тренер детско-юношеской спортивной школы в Медведково. «Да у меня к тебе ничего», — добродушно успокаивал его омоновец.
Прося прощения, Панин, судимый по юности за нанесение и побои легкого вреда здоровью, сказал, что признает драку с полицией, но к беспорядкам никого не призывал. «А был я в том месте случайно», — растолковывал он собственный появление на Манежке. Коллеги по работе из спортивной школы, где он до ареста учил детей славяно-горицкой борьбе, приходили в Тверской суд с хорошими чертями.
Сам подсудимый просил приговорить его к условному сроку, ссылаясь на то, что совершённые в следственный изолятор семь месяцев стали для него «достаточным наказанием». Согласно точки зрения прокурора, Панин обязан провести в колонии неспециализированного режима четыре года.
Для 28-летнего Александра Козевина гособвинитель затребовал четыре с половиной года, сам Козевин просил не наказывать его строго.
Козевин единственный из подсудимых, кто пришел на Манежку пьяным. На площади он кричал матом, с криком «Бей ментов!» кинул в омоновцев куском железного ограждения, но не попал и от досады продемонстрировал им средний палец, второй рукой расстегнув ширинку на штанах.
«Негативное отношение к правоохранительным органам и призывы к сопротивлению» — охарактеризовала его действия экспертиза, назвав их провокационными и одновременно с этим спровоцированными вторыми участниками беспорядков. Козевин 11 декабря 2010 года не планировал на памятную акцию по Егору Свиридову, а отправился в центр выпить пива с втором Михаилом Добкевичем.
Друг был на палках — у него нет одной ноги. Омоновец Виталий Антонов, один из свидетелей обвинения, говорил в суде, что «одноногий человек» подошел к находившимся в оцеплении сотрудникам ОМОН, но, в то время, когда те желали пропустить его, он кинул перед ними палки, тем самым спровоцировав толпу на прорыв оцепления.
Добвкевич в суде сказал, что «психанул и кинул палки», в то время, когда его начал теснить ОМОН, не позволяя пройти к приятелю — Козевину. Был момент, вспоминал свидетель, в то время, когда он упал, и его стали топтать, а подвыпивший друг пробовал поднять его с почвы.
«Козевин — легко непутевый юноша, неудачно попавший в эту обстановку», — сказал о нем юрист Александр Никитин. В прошлом его клиента делали выводы за хулиганство и грабёж: похитил телефон у бывшей жены.
Мать обвиняемого задавала вопросы судей, может ли сын искупить идеальное правонарушение публично-нужным трудом: «Чего напрасно сидеть?» Сам Козевин отказался выступать в прениях, а в окончательном слове заявил, что раскаивается.
Суд в Москве огласил решение суда восьми фигурантам дела о беспорядках на Болотной
