Тольятти уже не наша автостолица
Проехать из Москвы на автомобиле по федеральной автостраде М-5 «Урал» непросто. Так было четыре года назад, пять лет Сперва по простым пробкам нужно выбраться из столицы, а позже вкусить все сюрпризы дороги.
Водители-дальнобойщики, привыкшие к ремонту и вечной стройке, наверное, смирились и медлительно ползут через реверсивные участки и объезды (это в то время, когда порциями пропускают машины сперва в одном направлении, позже встречный поток). Стоят, ожидают ночи, дабы переехать на другой берег Волги через плотину ГЭС в Жигулёвске – днём им путь закрыт, ремонт А перемещение тут неизменно напряжённое – одна из основных дорог страны связывает запад с востоком.
Для торопыгчастников это настоящее опробование. Ваш обозреватель кроме того с перепугу удлинил себе путь на пара сотен километров и отправился в Тольятти не напрямую, а через Ульяновск – не знал, что днём на легковушке проскочить плотину возможно без особенных утрат.
Тольятти снимают с автомобильной иглы
Второй по размеру город Самарской области, практически 800 тыс. населения, сорок лет справедливо вычислял себя автоградом и автомобилестроительной столицей страны.
За дефицитные «Жигули», «Нивы» и «Лады» Тольятти приобретал немыслимые для других городов блага. направляться отметить – это был совсем открытый город, а не закрытое территориальное образование (Но), трудившееся на оборонку, как Арзамас-16, Красноярск-46 либо целый Владивосток. Волжский автомобильный завод развивал социалку, снабжал своим членам и сотрудникам их семей хорошую судьбу.
А что сейчас? Из 120 тыс. работников на АвтоВАЗе остались 37 тысяч. Производство полного цикла неспешно вытесняется отвёрточной сборкой. Да и сам завод уже не в собственности России, пускай и опосредованно, через государственную корпорацию «Ростех».
Бал правит концерн «Рено-Ниссан», у них контрольный пакет акций предприятия, с 2014 г. действенная часть альянса превысила 50%. на данный момент, в июле-августе, конвейеры автогиганта остановились на профилактику и ремонт, проходные опустели и появляется дополнительное чувство полной заброшенности. А в беседах с тольяттинцами (всеми без исключения) сквозит ностальгия и по советскому прошлому, и особенно по лихим 90-м.
Преступники, разборки, перестрелки, заказные убийства из памяти стёрлись, а вот золотой ливень из полновесных рублей, что пролился на бессчётное заводское руководство и примкнувших к ним функционеров, помнится. Едем по шоссе со ветхим привычным, человеком с богатым среднеобеспеченным настоящим и прошлым.
Он легко притормаживает у лишь ему памятного столба и весело информирует: «Вот наблюдай, оттуда в меня стреляли! Машину было нужно кинуть. Но тогда я ежедневно новую имел возможность брать на заводе!»
На богатых, огромных и в основном безвкусных домах также стоит печать 90-х. Их довольно много, но видно, что лучшие деньки их обладателей остались в далёком прошлом.
Кое-какие по факту попросту закинуты. Имеется по большому счету неповторимые варианты – разорившийся предприниматель в собственном огромном доме-крепости выращивает, как в теплице, зелёный лук. Развозит его по окрестным магазинам.
На судьбу, дабы свести финиши с финишами, говорит, хватает.
Либо зарисовка из села Ягодное, от границы города до него около семи километров. Расположенное на высоком берегу Куйбышевского водохранилища с песчаными пляжами, оно утыкано коттеджами «рублёвского» типа.
Настежь открыты ворота одного из владений, а в том месте семейство в полном составе нарезает ветки срубленной и привезённой откуда-то древесной поросли (так мне показалось) и бережно выкладывает их на крыше дома. Первая идея – во дают, возможно, решили так утеплиться.
Либо на экологии свихнулись? «Нет, – говорит папа семейства, – корм для кроликов на зиму заготавливаем. Присоединяйтесь, нам руки необходимы!» Имеется, конечно, и те, у которых жизнь удалась.
Но как поредели их последовательности!
Заявить, что Тольятти по факту лишился налоговых поступлений от АвтоВАЗа и негромко умирает, – запрещено. Однако 37 не. работников платят налог с заработной платы – НДФЛ. А самыми заметными донорами стали «Куйбышевазот» и «Тольяттиазот».
Компании мирового класса, с отчислениями и миллиардными оборотами в бюджеты всех уровней. Их специализация – от азотных удобрений до полиамидных нитей.
Любая из компаний снабжает работой по 5 тыс. граждан. «Тольяттиазот» – уникальный комбинат, талантливый создавать по 3 миллиона тысячь киллограм аммиака каждый год. И не обращая внимания на «хорошие» отношения с Украиной, действует неповторимый аммиакопровод Тольятти – Одесса протяжённостью более чем 2 тыс. километров.
Пару дней назад заявлено, что «Куйбышевазот» вошёл в постройку нового завода ценой 11 млрд рублей по производству гранулированного карбамида до 1500 тысячь киллограм в день. В индустрии он пользуется спросом для производства смол и клея, в сельском хозяйстве – как азотное удобрение.
Музей АвтоВАЗа ?без АвтоВАЗа
На вопрос: Вы отправитесь в Технический музей ОАО «АвтоВАЗ» либо Парковый комплекс истории техники им. К.Г.
Сахарова? – не следует думать над ответом – это одно да и то же. Но условия существования различные.
Как вы осознаёте, сейчас музей ОАО «АвтоВАЗ», ставший Парковым комплексом истории техники, не в собственности альянсу «Рено-Ниссан», следовательно, не имеет никакого отношения к автомобильному заводу. Он ему не нужен.
В 2014 г. музей передали муниципалитету Тольятти, умыли, так сообщить, руки. Не будут же французы с японцами заниматься патриотическим воспитанием россиян – это нонсенс.
Один из лощёных государственныхы служащих областного центра задал вопрос с удивлением: «Что в том месте возможно увлекательного? Свалка старого металлолома». Глупости, музей на зависть многим.
Прекрасно, что так вычисляют не все и в Самаре, и в Тольятти. Но в любом случае из богатого ведомственного музея парковый комплекс превратился в муниципальный, другими словами самого низового уровня.
На 38 гектарах бывшей свалки строительных отходов размещены 450 экспонатов – от громадной дизель-электрической океанской подлодки проекта 641Б «Сом» (её протяженность более чем 90 метров!), артиллерийских систем и бронетехники различных лет до экспериментальных шасси прототипов и марсоходов вазовских авто.
2 августа (так совпало), в Сутки ВДВ, в музее наблюдались совершенно верно такие же, как в Москве, крепкие парни (и седовласые дядьки также) в голубых беретах и тельняшках. В отличие от участников столичной хроники происшествий многие были с семьями, детьми на руках.
Сильные, хорошие – настоящие защитники Отечества. Быть рядом нормально и безопасно.
Никакого пьяного угара!
Говорят о том, как появился музей, в большинстве случаев так: «Во второй половине девяностых годов два ветхих вазовских безбожника, вице-президент Константин Григорьевич главный дизайнер и Сахаров Марк Васильевич Демидовцев, внесли предложение создать технический музей и парк в одном лице. Подсмотрели идею в Германии».
Из-за чего безбожники, ясно, топ-менеджеры завода изрядно «поднялись» на стезе пришедшей рыночной экономики. И решили покинуть по окончании себя что-то хорошее и вечное.
В итоге вырыли озеро, посадили траву, кустарники. Показался собственный животный мир – лисы гоняются за зайцами, под крыльями боевых МиГов вырыли норы и пересвистываются тучные суслики, которых сотрудник комплекса Александр Курочкин знает по именам:
– Суслик Эдик, у него богатое приданое, наилучший дом, норка вырыта в тени крыла самого громадного самолёта. Исходя из этого за ним ходит, видите вон в том месте, Клара.
Всё как у людей.
Появились улицы-аллеи, имеется перекрёсток Сергея Королёва и Николы Теслы. На улице сына и отца Черепановых стоят пять, конечно, паровозов – коммунистический, американский, венгерский Бронепоезд и совсем неповторимый экспонат – боевой ЖД ракетный комплекс (БЖРК) «Молодец».
Головная боль натовских штабов. На улице Леонардо да Винчи стоят истребители Гуревича и Микояна.
В отличие от большинства музеев к любому экспонату возможно подойти, прикоснуться, так сообщить, к вечности.
Вандализм в малых дозах, само собой разумеется, присутствует. Желающие отвинтить «на память» детальку от гаубицы либо БТР постоянно находятся, с ними сотрудники ведут перманентную войну – по существующему законодательству таких придурков весьма сложно прищучить.
При том, что имеется возможность в полной мере легально за символическую плату сделать селфи на месте наводчика танка Т?80УД – в башне, в шлемофоне. Либо в кабине сверхзвукового истребителя-бомбардировщика Су-17, в защитном лётном шлеме.
Возможно кроме того прокатиться на БТР! Вазовская история собрана в ангаре экспериментальных машин.
Мне больше всего было жаль, что опоздали довести до серийного производства концепт «Силуэт» 2004 года. Это уже достаточно большой автомобиль класса С, по габаритам, как «Форд Мондео».
Элегантная и прекрасная машина имела возможность бы стать хитом и гордостью завода, она и по сей день, спустя 10 лет, смотрится весьма современно. Но началась чехарда с руководством и собственниками, на горизонте замаячили французы.
В общем, проект убили.
А что касается «металлолома под открытым небом» – это враньё. артиллерийские орудия и Танки выглядят по-боевому, им не страшны снега и дожди. ракетным комплексам и Самолётам, да, требуется косметика (не более того). Как и машинам, стоящим на открытом воздухе.
Среди них имеется настоящие кинозвёзды. К примеру, «Студебеккер US-6», выпущенный в первой половине 40-ых годов двадцатого века и поставленный в СССР по ленд-лизу. Снимался в фильме П. Чухрая «Преступник», выезжал на парады в Сутки Победы.
Быть может, именно на нём удирал Фокс от Шарапова и Жеглова в «Место встречи поменять запрещено»: «Как же, Глеб Егорыч, не отставай, у Студера мотор – в три раза», – отбрёхивался муровский шофер Копытин. «Студебеккер», к слову, в полном порядке.
Понемногу, но находят средства, руками энтузиастов уже начали красить пара экспонатов. Учитывая очень высокую степень «милитаризации», Минобороны имело возможность бы забрать шефство над неповторимым Парковым комплексом – Поволжье также в праве на собственный Парк Победы.
Цель-то одна – не забыть славную историю, величайшие технические успехи предков и воспитать патриотов собственной страны.
«Опасаюсь, что встречусь с ней»: Диана из Тольятти — о главном страхе собственной жизни, которым стала мать
