Шагреневая кожа волгограда
Каковы истоки нынешнего кризиса? Как нам выбраться из социально-экономической трясины, в которую всё посильнее засасывает Сталинград?
А основное, что для этого требуется от каждого из нас?
Энергия распада
В строго хронологическом смысле Сталинград, очевидно, движется вперёд. Но сегодняшний исторический момент характеризуется не прирастанием и повышением разнообразия элементов муниципальный среды, а, скорее, её усыханием и сжатием.
С лица города неизменно что-то исчезает: транспортные маршруты, объекты торговли, предприятия, объекты социальной сферы и культуры Само собой разумеется, появляется и что-то новое, но, однако, господствующая тенденция до тех пор пока – сжатие. Вспоминается образ шагреневой кожи из романа Бальзака.
Она выполняла жажды собственного обладателя, отдавая ему собственную силу и становясь от этого всё меньше. Так и отечественный город: думается, что он усыхает, бледнеет, напитывая энергией распада живущее в нём население.
А население это значительно уменьшается вместе с ним. Вероятен и второй образ, более бытовой: отечественные предшественники десятилетиями пекли пирог, а мы, нынешние, яростно набросились на него и сейчас поедаем, собираем последние крошки, не заботясь о голоде будущих поколений.
Велик соблазн свалить всю вину на нынешнюю власть, проявляющую особое рвение в ликвидации оставшихся крох. Но всё началось не с приходом последних региона и руководителей города, а значительно раньше, в то время, когда изменилась и страна, и социально-экономическая модель.
Большое количество созданного в предшествующие десятилетия внезапно начало казаться чрезмерным, не нужным, не подходящим к новым условиям. Огромные фабрики, сельхозпредприятия, научно-исследовательские университеты, социальной сферы и учреждения культуры, кроме того люди.
Открылись границы, и внедряясь в мировую экономику, мы нашли нишу сырьевого рынка, а дабы уместиться, стали ужиматься, срезая с себя лишние куски.
Для чего громадный завод, в случае если его продукция в мире не пользуется спросом? Может, лучше порезать его на металлолом, коли металл станков и оборудования реализовать намного легче?
Для чего делать самолёты, содержа огромную исследовательскую и производственную инфраструктуру, в случае если возможно задёшево приобрести на вторичном рынке ветхие «Боинги»? Для чего огромное количество шахт, в случае если из-за высокой себестоимости добычи угля несложнее отапливаться газом?
Для чего теоретическая физика, в случае если для добычи нужных ископаемых и производства буровой техники фундаментальные научные открытия не необходимы? Для чего детские сады, больницы и библиотеки, в случае если в бюджете на их содержание неизменно не достаточно денег?
Для чего люди, в случае если отечественной новой экономике не требуется столько рабочих рук?
Homo Economicus
Но лишними себя почувствовали не все. Для многих, напротив, настало звёздное время.
И новая система ценностей разрешила другой тип социального и экономического поведения. Сейчас в почёте был не труженик, горбящий пояснице на госпредприятии, а человек, берущий ответственность за собственный успех либо неуспех только на себя.
Лишь он имел возможность стать хозяином, в частности «хозяина» ожидала тогда «прогрессивная общественность». Нет, само собой разумеется, и «новый человек» должен был реализовывать собственный труд, делая его товаром.
Но на свободном рынке за него имели возможность дать хорошую цену, соответствующую образованию, компетенции и опыту. Идеал «рыночного человека» – сперва вкладываем в себя, а позже положенное начинает приносить отдачу.
Любой ресурс в обязательном порядке обязан монетизироваться, в противном случае таковой человек признаётся попросту неэффективным.
Но стало известно, что вместе с «хозяином» пришёл «преступник». Он также начал считать своим бывшее когда-то «общенародным», но вместо того, дабы развивать, принялся резать и вывозить, погнавшись за лёгкой прибылью.
Вторая беда: в случае если монетизация собственных ресурсов имеется социальный и этический норматив, то кто же может запретить монетизировать ресурс властный? Бессчётные «царёвы люди», владеющие в Российской Федерации влиянием и властью, логично примерили моральную матрицу «рыночного человека» на себя.
Страна роковых «но»
Наша жизнь соткана из противоречий. Мы строим капитализм, но все 25 лет государство неуклонно усиливает влияние и свою роль в экономике, в далеком прошлом превратившись в главного капиталиста.
Но наряду с этим всегда заявляет о собственной социальной ориентации. А полагая себя социальным, при денежных неурядиц первыми пускает под нож предприятия социальной сферы, легко стряхивая их со собственного довольства.
Многие крайне важные сферы сидят на голодном бюджетном пайке, но огромные деньги выводятся за предел, питая чужие экономики. Мы даем горючее для других экономик и до сих пор не заняли никакой хорошей нас ниши во всемирной совокупности, но кричим о том, что поднимаемся с колен и уже входим в число мировых держав.
Наконец, правительство разрабатывает множество мер помощи предпринимательства, принимает соответствующие программы, но в один момент душит поборами, удавкой и произволом силовиков дорогих кредитных ресурсов.
Вся эта фундаментальная неопределённость не лучшим образом отражается на социальном самочувствии человека. И в отечественном «шагреневом городе» это прекрасно видно: люди теряют веру в лучшее будущее и переезжают в другие места, где бытие не причиняет сознанию столько хлопот в обосновании максимы «всё настоящее разумно».
Они уезжают, собственными усилиями помогая реализовать «проект по «закрытию Сталинграда».
Дайте мне точку опоры
Что же делать тем, кто решил остаться тут, не гоняться за лучшей долей, а создать её себе самостоятельно? Как отыскать точку опоры в существующем?
В первую очередь, её необходимо отыскать в самом себе. Любой для себя обязан решить, к какому типу он желает относиться – к «хозяевам» либо к «ворам».
Да, отечественной судьбой через чур довольно часто руководят те, кто сделал в один раз негативный выбор. Но разве мы должны быть как они?
Почва без хозяина не родит, так из-за чего бы нам не стать хозяевами, для начала начав относиться к собственному городу по-хозяйски?
Сделав данный начальный выбор, необходимо осмотреться и осознать, какие конкретно возможности открывает нам отечественное время. Кто-то назовёт сегодняшний момент кризисным, но кризисы – это точки перехода от одного метода организации совокупности к второму. кризисы требуют множества новых идей.
Как раз идеи становятся главным ресурсом, соответственно, главным товаром на рынке. Мы вынужденно, не легко, через социальные травмы, но вползли в постиндустриализм – экономику квалифицированных услуг и знаний.
Сейчас движемся в технологически развитое информационное общество, пара отставая в этом от Запада, поскольку до тех пор пока ещё через чур очень многое в данной сфере приходит к нам извне. Необходимы идеи: научные, экономические, политические, мировоззренческие.
Те, кто сможет их генерировать, возьмёт ключи от будущего.
Диалектика переходного периода
Отечественная эра – по всем показателям переходная. Пускай государство воссоздаёт огромный колосс из естественных монополий и крупной промышленности: все эти отрасли, наиболее значимые в рамках прошлого технологического уклада, неизбежно теряют прежнее значение с позиций создания добавленной рабочих и стоимости мест.
События жёстко скидывают нас с сырьевой иглы, ломка будет больном, но не вечной. Данный пирог истончается на глазах, и до тех пор пока его главные поедатели рвут друг другу глотки, мы должны «замешивать тесто» для нового. самые разумные правила рыночной экономики – это то, что мы должны забрать в качестве рецепта, отбросив мёртвую догматику.
Фундаментальный принцип – должно существовать лишь то, что приносит настоящую пользу людям, что им вправду необходимо, соответственно, имеет спрос. Не требуется опасаться, что беднеющее государство отрезает огромные куски нужного обществу.
В случае если вправду нужно – оно будет жить. Да, за всё нужно будет платить, но мы и по сей день уже за всё платим.
Так что государство в каком-то смысле оказывает помощь обществу, освобождая те либо учреждения и иные сферы от собственной мертвящей бюджетно-бюрократической удавки, лишь мешающей формированию. Берите остающееся не удел, опять ставшее бесхозным, и хозяйствуйте.
Но не забывайте, что залог успеха вашего дела – необходимость людям, его важность и значимость для них.
С данной точки зрения выражение «социальная ответственность бизнеса» получает новый суть: бизнес должен быть не дойной коровой, а субъектом воспроизводства социальности, её материальной и духовной базы. Предприниматель – главная фигура для процесса воплощения идей в судьбу и для включения нового в судьбу общества.
И любой из нас, исходя из этого, должен будет стать мало предпринимателем: в то время, когда вы пишите книгу – вы творец, а в то время, когда книга окончена и перед вами поднимается вопрос о пути её к читателю, вы будут сам себе менеджером, торговым агентом и маркетологом. Деньги становятся только условной единицей эквивалентного обмена, неспешно теряя собственное материальное выражение.
Человек, стремящийся к личностному и опытному совершенствованию, к общественной полезности и созиданию нового собственного труда, избавлен от мертвящей социальной безразличия. Он не наблюдает безучастно, как его город либо страна сжимаются, как будто бы бальзаковская шагреневая кожа, он творит новую социальную действительность, и тем самым создаёт базы собственного благополучия.
Константин СМОЛИЙ
Книга данной семь дней. Выпуск 2. Оноре де Бальзак. Шагреневая кожа
