Оттепель при заморозках
Режиссёр Валерий ТОДОРОВСКИЙ, широко известный благодаря картинам «Страна глухих», «Любовник», «Стиляги», производит в свет новый проект – многосерийный фильм «Оттепель». В центре повествования – творческая интеллигенция, «Мосфильм» времён Хрущёва.
В интервью «АН» режиссёр делится своим видением той наших – дней и эпохи.
История в людях
– Наименование сериала – больше лирическое либо политическое?
– Я забрал это наименование, дабы выяснить контекст. Зритель, что имеет представление о временах оттепели, может представить, какой мир окружает персонажей. Для меня оттепель – прежде всего внутреннее состояние людей.
Они отпустили себя, дали себе жить – на полную катушку. Ринулись в творчество, в дружбу, в любовь.
Однако я попытался легко – по касательной – затронуть пара моментов, связанных и с политикой, и обстановкой в стране.
Имеется большое количество сериалов про преступников и про милиционеров и мало – про интеллигенцию. Либо, лучше сообщить, про людей сложных. При просмотре телевизора складывается чувство, что все люди – весьма простые.
А мне думается, чем темперамент противоречивее, тем он занимательнее. Я сам человек непростой, и меня всю жизнь окружают люди непростые. И я решил снять сериал о таких характерах, каковые являются не только тёмное и белое. А также не только тёмное, белое и серое.
А целую палитру качеств, каковые нашли выражение в том времени. Людей держали в рамках, запретах, – и внезапно им дали дышать, отпустили их на волю.
– Храбрецы «Оттепели» разводятся, ведут хаотичную интимную судьбу. Это и имеется долгожданная свобода?
– Среди них и это. Вы, но, моралист. Пушкин также вёл хаотичную интимную судьбу, как вы выразились. В то время, когда человек живёт, в то время, когда он свободен, то он совершает неточности, мечется, не редкость радостен, не редкость несчастлив.
Мотивы людей – не грязь, не разврат, не порок, а эмоции. В оттепель стало возможно высказывать их. Неслучайно эта эра родила огромную плеяду потрясающих живописцев, артистов, бардов, режиссёров.
Она вернула стране таланты, творчество. Шукшин, Тарковский, на данный момент – дети оттепели.
– Храбрец сериала страдает оттого, что не пользуются спросом его сценарии о сложных и мятущихся людях, как вы рассказываете. Разумеется, вы на стороне храбреца.
Вы категорически отказываете кинематографу в воспитательной функции?
– Необычный вопрос. Я не видел, дабы кино смогло что-то в ком-то воспитать.
Громадный коммунистический кинематограф был основан на идее воспитания новых людей. В это же время в тот сутки, в то время, когда СССР прекратил существовать, общность «коммунистический народ» внезапно разделилась на откуда-то взявшихся преступников, коррумпированных ментов (вместо «дядей Стёп»), комсомольцев-предпринимателей, каковые до этого всю жизнь обличали капитализм Весьма тяжело воспитать аудиторию сознательно и намерено. «Эмоции хорошие я лирой пробуждал» – вот что мне близко.
Нужно, во-первых, сказать правду, а во-вторых, делать это талантливо. И тогда имеется шанс, что люди, каковые будут в течении десятилетий соприкасаться с таким мастерством, – будут становиться чуть лучше.
А мысль воспитать кого-то фильмом попахивает или «совком», или Гитлером. Те фавориты совершенно верно знали, какие конкретно должны быть образцы для подражания.
– А перестройку вы также романтизируете?
– Перестройка была более драматичной эрой – прекратила существовать та страна, а новая страна ещё не появилась. Это была смесь страха и свободы.
Прекрасно не забываю постоянные беседы о будущей гражданской войне, будущем голоде. Но оттепель тогда также ощущалась, непременно. Перестройка ещё ожидает собственных певцов и живописцев, каковые о ней поведают.
Я считаю, до сих пор ничего важного не создавалось на эту тему. Сходство между перестройкой и оттепелью содержится ещё и в том, что это временные, недолгие эры.
В последние десять лет возможно сказать о новых заморозках.
Сериалы вместо кино
– Из-за чего лучшие сценаристы в Голливуде перешли из кино в сериалы?
– Кинопрокатное кино всё больше уходит в аттракцион, зрелищность. Иначе, имеется экспериментальное, фестивальное кино, которое снимают за копейки.
В противном случае кино, что находится посередине и образовывает славу мирового кинематографа, – это не аттракцион и не опыты. Это замечательные человеческие драмы, комедии, триллеры. Они медлено уходят из кинопроката – на телевидение.
Если бы Коппола сейчас захотел снять «Крёстного отца», он бы снял сериал. По причине того, что зритель для «Крёстного отца» сейчас – это зритель перед телевизором, а не в кинотеатре. Лучшим сценаристам хочется писать и такие сценарии, а не только «Трансформеров».
Исходя из этого они ринулись писать сериалы.
К тому же в Соединенных Штатах случилось то, чего до тех пор пока ещё не случилось у нас, – разделение каналов по заинтересованностям. Отечественные федеральные каналы худо-бедно стараются трудиться для всех, а в Соединенных Штатах имеется каналы для массового зрителя и имеется каналы для продвинутой аудитории.
Канал прекрасно знает собственную аудиторию и владеет ресурсами, чтобы удовлетворять её запросам. Американцы именуют сегодняшний сутки золотым веком собственного кабельного телевидения. Многие их сериалы написаны, сняты и сыграны на порядок лучше кинофильмов.
Для меня тайная, как так получается, что огромные деньги тратятся на совсем несостоятельные сценарии наподобие тех же «Трансформеров». Но, имеется и другие примеры: аттракционную «Гравитацию», которая на данный момент идёт в кино, я считаю мелким шедевром.
– Российская Федерация также медлено снимает аттракционные фильмы, блокбастеры. Свежий пример – «Сталинград». Американцам зрелищность удаётся лучше.
Может, это не отечественное, не русское?
– Нет, я так не думаю. Мы – громадная страна, русскоязычных зрителей большое количество (целый СНГ), и потому мы не можем жить по принципу «три фильма в год», как Бельгия, к примеру. И Российская Федерация, и Индия, и Китай вынуждены соперничать с Голливудом.
Оттяпать кусок пирога у данной замечательнейшей столетней корпорации просто так не окажется. Но стремиться – нужно.
Запрос на пропаганду
– В вашем фильме «Стиляги» 2008 года изображена тоталитарная совокупность советского образования. Вы почувствовали её на себе?
– Само собой разумеется. Лет с двенадцати-тринадцати я осознавал, что кругом враньё.
Ругался с учительницей истории, которая нам говорила, каким хорошим был Сталин. Своих родителей вызывали в школу На мой взор, целый СССР замечательно обрисован в смешных рассказах (прекрасно бы опубликовать таковой сборник).
Я чувствовал себя храбрецом одного из них. О том, как человек приходит в поликлинику и говорит: «Мне нужен врач «ухо-горло-глаз». Я вижу одно, слышу второе, а говорю третье».
Так оно и было: со всех сторон я слышал, в какой красивой стране мы живём, наряду с этим я видел в окно, как с утра до вечера люди находились в очереди за водкой и жратвой. Думаю, потому СССР и упал, что был неестественным, вымученным, не опирался на действительность и не имел возможности себя прокормить.
– В СССР всё-всё было не хорошо? Не была ли, к примеру, тогдашняя медицина лучше теперешней?
– Отличие в том, что на данный момент медицина более большого уровня дешева за деньги, а тогда она была доступна лишь для приближённых к вершине. Все остальные совершенно верно так же сидели в нескончаемых очередях в обшарпанных поликлиниках. на данный момент в эти поликлиники хотя бы завезли одноразовые шприцы, и зубы сейчас удаляют под анестезией.
В то время, когда сейчас говорят, что лекарства дорогие, я соглашаюсь: это плохо. А раньше их попросту не было, в случае если обращение не об анальгине, а о лекарствах от важных заболеваний.
Я прекрасно не забываю, как моего отца приятели просили дотянуться лекарства посредством вторых друзей, каковые ездили за границу. Ещё раз: сегодняшнее здравоохранение организовано плохо.
Но равняться в этом отношении на СССР Ну что вы в действительности.
– Как вам очертания нынешней русском идеологии?
– Идеологией я бы это не назвал – так, попытки. К примеру, нам вбрасывают православие.
Не осознаю, как возможно посещать церковь и выполнять пост – и наряду с этим быть вором, подонком и бандитом. До тех пор пока народ будет видеть такое, православие не станет объединяющей идеологией.
Попытки объединить народ против общего врага, в качестве которого нам предлагают Америку, также тщетны: люди знают, что никакой это не неприятель. Одновременно с этим в обществе присутствует запрос на пропаганду.
Кому-то несложнее поверить, что его отчизна – самая крутая, чем стремиться к этому.
– Как вы восприняли белоленточный протест?
– Это люди мне социально родные. Те люди, среди которых я привык жить. Изначально я воспринял это с ощущением: «Ну наконец-то!» Люди культурно высказали требование принимать во внимание с ними. Но в какой-то момент мне не пришлись по нраву речи, каковые звучали на митингах.
Не буду именовать имена, но кто-то постарался применять происходящее в личных целях. В случае если сказать об итогах всего этого, то процесс над узниками Болотной – безобразие.
В любой драке существуют две стороны. Из-за чего всё обставлено так, что люди в шлемах и с дубинками – потерпевшие, а эти ребята-очкарики – агрессоры-уголовники?
Я считаю, это показательный процесс, что призван напугать людей: дескать, перед тем как протестовать, прекрасно поразмыслите.
– Всё было зря?
– Ни за что. Я уверен: если бы не те протесты, сейчас жить было бы сложнее.
Всё-таки сейчас в воздухе имеется чувство, что существует определённый слой людей со своей позицией. Данный слой мал, но он большой, мыслящий, деятельный.
– Вы сообщили: «Не буду именовать имён». Получается так, что ваши слова направлены против Навального.
– Нет, прежде всего я имею в виду вовсе не его. Я проголосовал за Навального на мэрских выборах, по причине того, что в кои-то веки появилось чувство настоящей борьбы.
Я за то, дабы Навальный был в политике, а не в кировской колонии. Но я не осознал данной истории на митинге по окончании выборов, в то время, когда его соратник заявил со сцены: «Навальный обожает вас!» В тот момент я содрогнулся, словно бы мне что-то неприятное на зуб попало.
Это снова технологии общения с толпой, с быдлом. Моя мысль несложная: я считаю, должны показаться ещё пять-шесть «Навальных», каковые начнут конкурировать и с властью, и между собой – и тогда всё будет более-менее.
Но пока так получается, что Навальный лишь один. А какой он – мы, по всей видимости, пока ещё полностью не знаем.
«Оттепель» в СССР: изюминки экономического и политического развития СССР в 1950-1960-е гг.
