Мотовиловка. начало конца… — «наука»

Мотовиловка. начало конца… - «наука»

Бой под Мотовиловкой 18 ноября 1918 г. закончил существование Украинской державы во главе с гетманом Павлом Скоропадским. А грубо говоря — всей украинской государственности, быстро провозглашенной Четвертым универсалом в ответ на давление большевистских штыков с востока.

Возможно взвешивать все «за» и «против», спорить, имела ли Украина шанс довести до конца начатую в 1917 г. борьбу за собственную государственность. Но не будет преувеличением утверждать, что финал, наступивший под Рынком в 1921 г., в значительной мере выяснен был под Мотовиловкой.

Как раз тогда на протяжении семичасового боя войска, верные Украинской Национальной Раде, которая стала причиной власти социалистическую Директорию, разгромили гетманские части. Менее чем через месяц, 14 декабря 1918 г., Павел Скоропадский отрекся от власти.

Истории от Бузины: Гетман Скоропадский: ‘Мы все русские люди!’

Сейчас25.11.2008Татьяна Таирова-Яковлева: Гетман Мазепа — незаурядная личность, которая будет приводить к интересу еще много лет

Сутки17.10.2008Украина требует к себе уважения

Корреспондент22.12.2016Кризисный менеджер

Личность Павла Скоропадского в украинской истории начала ХХ в. стоит пара обособленно. В случае если кратко, то бывший царский генерал из известного украинского аристократического рода попытался положить финиш тогдашнему украинскому бардаку в его нехороших вековых традициях вечевой народовластии.

Разогнав Центральную Раду, фавориты которой кроме того о собственной гигиене толком не заботились, не то что о национальных делах, а украинскому, как отмечает историк Таисия Зарецкая, кое-какие из них обучались от своих сотрудников польского происхождения, Скоропадский провозгласил себя гетманом Украинской державы. Прекрасный, не смотря на то, что и анахроничный титул содержит диктаторские полномочия.

Неполные восемь месяцев правления Павла Скоропадского — очень драматичный и сложный период. Гетману в условиях исторического цейтнота приходилось лавировать между пророссийскими украинскими народниками и «шовинистами». В следствии его не принимали ни те, ни другие.

Нередкие отставки в правительстве лихорадили национальный аппарат. Кадровый недостаток, что, кроме другого, сказывался недочётом квалифицированных и вместе с тем национально ориентированных экспертов (что признавал и сам гетман) приводил к тому, что в правительстве были откровенные русские шовинисты.

К примеру, министр земельных дел Василий Колокольцев не только не принимал на подпись документы на украинском языке, но и по большому счету запрещал своим подчиненным говорить на работе на украинском.

Что же касается Скоропадского, то кое-какие исследователи уверены в том, что по собственной натуре он просто не мог быть диктатором.

Но на время как раз его правления пришелся период системных преобразований и реформ. Вряд ли гетману удалось бы их осуществить без опоры на германские и австрийские штыки, за что приходилось расплачиваться поставками пищевых продуктов.

Но результаты реформ поражают.

Украина установила дипотношения с 30 странами мира, подписала мирный договор с советской Россией и склонила на собственную сторону больших промышленников и землевладельцев, каковые до этого избегали сотрудничать с социалистической украинской властью. Значительно чаще из-за провозглашаемых ею лозунгов, во многом родных к большевистским (в частности — о ликвидации частной собственности).

Вместе с тем был создан замысел наделения крестьян почвой за счет земельного фонда, что должны были составить латифундии, принудительно выкупленные страной у больших землевладельцев (что-то из этого имели возможность бы позаимствовать отечественные нынешние борцы с олигархией). Был организован госбюджет и действенный финсектор, стабилизирована национальная финансовая совокупность.

Начало развиваться свободное предпринимательство, рынок наполнился продуктами.

Сейчас об этом мало кто вспоминает, но как раз гетманская власть заложила фундамент нынешнего интеллектуального и гуманитарного потенциала Украины. Одним из ее детищ есть нынешняя Национальная академия наук Украины, основанная указом Скоропадского.

Вторыми указами основываются университет в Каменец-Подольском, более чем полутораста гимназий с преподаванием на украинском языке. И вдобавок — Национальный архив, Национальная галерея , Исторический музей, Национальная библиотека, Театр оперы и балета, национальный оркестр.

Украинские — и, что самое основное, украиноязычные! — книжки начали выходить миллионными тиражами (что и по сей день поражает).

Как опытный воин, не обращая внимания на давление германских оккупационных армий, Павел Скоропадский создавал современную, как на то время, структуру армии Украины. Страна была поделена на территориальные корпуса, чьи штабы подчинялись Генштабу.

Комплектация армии происходила только добровольно, причем, не считая физических данных, учитывались моральные качества. Гетман создал совокупность подготовки командных кадров для армии — от кадетских корпусов до академии Генштаба.

Павел Скоропадский много раз позволял понять, что готов отвергнуть политические расхождения для создания страны — ставка делалась на профессионализм и патриотизм военных и служащих. В его правительстве были как «самостийники» (к примеру, глава министерства внешей политики, а позднее глава минобразования Николай Василенко — супруг известного историка Натальи Полонской-Василенко; глава министерства внешей политики Дмитрий Дорошенко), так и федералисты (министр юстиции Михаил Чубинский — сын Павла Чубинского, автора Национального гимна Украины).

К сожалению, его попытки привлечь к сотрудничеству политических оппонентов в большинстве собственном были бесплодными.

Но это касалось и потенциальных союзников. Идеолог украинского самостийництва Николай Михновский, приоритеты и чьи взгляды, казалось бы, совпадали со взорами Павла Скоропадского, отказался принять приглашение гетмана стать его советником.

Поражение гетмана, как видится, по большей части обусловили четыре фактора: незавершенная земельная реформа, недостаточное внимание к социальным вопросам, не пресеченная деятельность пророссийских сил на подвластной территории (так как доходило до того, что деникинцы в Киеве открыто вербовали людей в армию) и необходимость искать компромисс с русским белым перемещением — да и то, скорее нечайно, потому что в Германии и Австро-Венгерской империи, на каковые опирался гетман, были свергнуты монархии.

В итоге, Украинская держава было обычным протекторатом. Но кроме того в условиях «частичной беременности» гетманская политика, как видим, принесла успехи.

Кое-какие из них, в частности — Национальная академия наук Украины — на долгое время пережили самого Скоропадского.

При всех ошибках и недостатках его правления, на каковые показывают историки, Павел Скоропадский представляется редчайшей птицей на фоне тогдашних украинских, с позволения сообщить, государственников, потому что он единственный из всех имел замысел, какой должна быть Украина и как ее выстроить. И действовал согласно этому плану.

И очень многое ему удалось.

Разламывать — не строить

Возможно, но, осознать и тех, кто учавствовал в антигетманском восстании: федерация с Россией вряд ли была успешным ответом гетмана, не смотря на то, что, как указано выше, вынужденным. Хуже то, что Директория, которая показалась в следствии мятежа социалистов, объединенных в Украинский национальный альянс (УНС), принудив Скоропадского отречься от власти, возвратилась к «народническому» социализму.

26 декабря 1918 г. Директория организовала собственный первое социалистическое правительство во главе с Владимиром Чехивским (1876–1937). Первый же программный документ новой власти — Декларация Директории УНР, изданная правительством Чехивского

26 декабря 1918 г., — был выдержан всецело в большевистском духе. В декларации провозглашалось, что власть в Украине «… обязана принадлежать только классам трудящимся, рабочему крестьянству и классу, тем классам, каковые взяли эту власть собственной кровью».

Наряду с этим открыто пренебрегались интересы больших зажиточного крестьянства и промышленников — людей, которым реально было что терять и каковые, если бы с ними поняли друг друга, имели возможность бы стать экономической опорой реставрированной УНР. И не только экономической.

В конце 1918-го — начале 1919-го Николай Михновский готов был прикомандировать к Запорожскому корпусу, которым руководил полковник Петр Болбочан, около трех тысяч добровольцев из крестьян-собственников, а Украинская христианско-демократическая партия (УХДП) совместно с Альянсом земледельцев-собственников — довести количество добровольцев до 40 тысяч.

В конце 1918-го — начале 1919-го Николай Михновский готов был прикомандировать к Запорожскому корпусу, которым руководил полковник Петр Болбочан, около трех тысяч добровольцев из крестьян-собственников, а Украинская христианско-демократическая партия (УХДП) совместно с Альянсом земледельцев-собственников — довести количество добровольцев до 40 тысяч.

И это были люди, каковые готовы были защищать Украину от коммунистов. «Мы кулаки, те, кто ни у кого брать не привык, мы собственный оборонять будем, мы не с фронта, а на фронт удираем! Только бы лишь нам дали организоваться и оружие в руки!» — такие слова их представителей приводил один из начальников УХДП Виктор Андриевский.

Но, не обращая внимания на замечательную мотивацию земледельческого сообщества, его желание сражаться за Украину осталось невостребованным Директорией. Она видела в зажиточных крестьянах, по словам одного из лидеров и основателей консервативной Украинской демократической земледельческой партии Сергея Шемета, «контрреволюционный элемент».

А сами создавать боевые организации начальники земледельческих организаций не отваживались, остерегаясь, что их действия приведут, как писал Шемет, «к окончательному развалу украинского демократического антибольшевистского фронта».

Людей интеллектуальных профессий отстранили от политической деятельности и практически не допускали к национальной работе. И вдобавок готовили удар по интеллектуальному потенциалу нации — Директория +строила план закрыть Академию наук (быть может, лишь вследствие того что ее основал экс-гетман).

Дефицит кадров решила все

С приходом к власти Директории выдвиженцев гетмана Скоропадского послали в «почетную ссылку» (как, к примеру, главного военно-морского прокурора Украины генерал-хорунжего Вадима Богомольца, по окончании отречения Скоропадского — военного атташе в Румынии). Являться при Директории приверженцем сильной централизованной власти, которая опиралась на боеспособную и дисциплинированную регулярную армию (на чем делал упор экс-гетман), означало в лучшем случае купить славу «буржуазного элемента», а в нехорошем — натолкнуться на физическое уничтожение.

Показательной в этом смысле стала будущее начальника Запорожской дивизии полковника Петра Болбочана, которому звание полковника присвоил Скоропадский, но он участвовал в антигетманском восстании из-за несогласия с целью гетмана заключить альянс с белой Россией.

В лучших традициях Центральной Рады Директория сама себе создала кадровый голод. Еще больше он усилился, в то время, когда эксперты, как армейские, так и гражданские, утомившиеся от Его Величества Украинского Бардака, начали оставлять военную и госслужбу и бежать — кто за границу, кто в более либо менее спокойные Волынь и Галичину (ту часть, которая все еще пребывала под контролем Украины).

Одни желали пересидеть неспокойные времена, другие жаждали спокойствия, определенности и, хотя бы какой-то возможности.

Эта «утечка мозгов» встревожила Директорию, которая, кроме другого, опасалась взять в лице беглецов политическую оппозиционеров. Агенты политического департамента МВД УНР (необычного исторического предшественника советского ГПУ), смотревшие за чиновниками-беглецами среднего звена, за участниками бывшего правительства Сергея Остапенко и бывшими участниками Директории Швецом и Андриевским, доносили своим шефам, что те «думают совершить переворот в духе буржуазии».

Вопрос купил таковой вес, что его вынесли на совещание кабмина 16 апреля 1919 г., а также был создан особый орган — Отдельная чрезвычайная рабочая группа, которая должна была заниматься возвращением беглецов на грани репрессий по законам армейского времени.

Неизвестно, но, удалось ли данной комиссии вытащить кого-то из теплых мест и вернуть в том направлении, откуда они убежали.

Смертельный удар по армии

Уже первые документы Директории стали шагами на пути к развалу постепенной потери и армии доверия крестьян. Декларация Директории УНР от 26 декабря 1918 г., равно как узнаваемый большевистский Декрет о земле, провозглашала раздел помещичьей почвы без выкупа.

Следующим шагом в ответе земельного вопроса должен был стать земельный закон от 8 января 1919 г. Личная собственность на землю по большому счету отменялась, вместо этого определялись нормы землепользования для «всех граждан, каковые обрабатывают почву собственными руками» (от 5 до 15 десятин). Вместе с тем закон, в отличие от декларации, оставлял возможность сохранить кое-какие помещичьи хозяйства, в случае если их признают «образцовыми».

Действительно, неясно, по каким параметрам, разве что при определенной договоренности.

Такая непоследовательность злила крестьян, настроенных на раздел помещичьей почвы. Особенно тех, кого мобилизовали в армию.

А солдатский состав армии УНР формировался в большинстве собственном из крестьянства (любопытно, что приказ о мобилизации Петлюра, как основной атаман УНР, издал… за месяц и один сутки до появления Декларации). Дезертирство из армии, которая и без того не являлась примером образцовой дисциплины (за исключением отдельных частей), купило массовый темперамент.

Воины, в частности только что мобилизованные, торопились в родные села дробить панские почвы. Не взяв обещанного (реализацию земельной реформы перенесли на лето 1919 г.), они пополняли или последовательности красных, чьи декларации по земельному вопросу звучали в то время конкретнее, или в банды «атаманчиков» — Зеленого, Соколовского, Григорьева и других.

Одни банды провозглашали самостийницкие лозунги, но не торопились поддерживать украинское правительство (их атаманы ограничивались статусом «первых парней на селе»). Другие были, по сути, простыми бандами грабителей. Часто одно в полной мере уживалось с другим…

Таким был печальный финал антигетманского мятежа. А окончательный финал наступил через три года.

P. S. Напоследок еще одна печальная подробность, на которой заострил внимание украинский историк Александр Алферов. Она дополнительно очерчивает братоубийственный темперамент событий под Мотовиловкой: «Бой против Украинской державы вели сечевые стрельцы.

Те самые, которых вооружил Скоропадский и послал на помощь Западноукраинской Народной Республике — защищать ее границы. Евген Коновалец забыть обиду себе этого спустя 10 лет не имел возможности».

Фастовский район Червоная Мотовиловка ХВЕ церква


Читать также:

Читайте также: