А.н. азаров: мы верили в то, что наш народ непобедим. и эта вера помогала
Он грезил быть лётчиком, а стал артиллеристом. Выдающимся. За что благодарен судьбе.
Алексей Азаров говорит, что в собственные 87 лет может хоть на данный момент сесть за штурвал самолёта Герой Советского Союза, обладатель орденов и огромного количества медалей, участник переломных сражений, необычный и деятельный человек поделился с нами собственными воспоминаниями.
— Как я знаю, первое боевое крещение Вы взяли в битвах за столицу, тут были награждены и первой собственной призом – орденом Красной Звезды. Поведайте об этом
– Да, боевое крещение я принял в первой половине 40-ых годов XX века под Ржевом. Тогда был подписан указ о создании 1-й танковой армии под руководством Катукова – с данной армией я и дошел до Берлина.
Так как я имел артподготовку, то меня – тогда еще рядового – выяснили наводчиком в отдельный противотанковый артиллерийский дивизион.
Ситуация на Калининском фронте была тяжелой – беспрерывно бомбили: утром лишь позавтракаем, прилетают Юнкерсы-87, в обед – Юнкерсы-88, вечером – то же самое. По три налета за сутки! Шла ожесточённая битва за Москву.
Первую приз за собственную повиновение взял. Утром по окончании боя – построение.
Начальник задаёт вопросы: «Кто день назад из первого орудия стрелял?» Стою, думаю: «Что ж я набедокурил в том месте?» – не по себе стало. Товарищи мои начали выкрикивать: «Алексей, это ты! Выходи!» Я вышел. А начальник у нас хороший был, ветхой выучки, погиб позже.
Поглядел и сказал: «Молодец, за работу тебе благодарю! Твои боеприпасы ложились совершенно верно! Приставлю тебя к призу!»
Не поверил я ему. Какие конкретно ордена… тут бы удержаться, выжить. Но месяцев через пять-шесть позвали в штаб, вручили орден.
У меня к данной награде особенное отношение, поскольку она показывает, что меня приняли, мои действия поддерживались.
– Что больше запомнилось и наложило отпечаток из первых битв?
– Я попал в танковую дивизию, а танков не было, вот какое положение С чего начинается Отчизна, так сказатьс этого моя Отчизна и началась.
– Поведайте про Берлинскую операцию.
– Для нас сущность операции заключалась в форсированииреки Шпрее. Условия для этого были очень неблагопри- ятные – другой берег, откуда нацисты вели постоянный артогонь, достигал в высоту 7 метров, был обрывист и крут.
Но в ночь на 24 апреля, вместе с пехотинцами и мотострелками, мы все-таки переправились на тот берег и, в упор расстреливая вражеские огневые точки, начали продвигаться вперед, неспешно отвоевывая плацдарм.
К утру немцы подтянули танки и самоходную артиллерию, начали ожесточенные атаки. Мне удалось незамеченным приблизиться к германскому танку и трофейным фаустпатроном сжечь его.
Это дало моим воинам толчок к действию. В итоге нами было стёрто с лица земли около 200 нацистов, два вражеских танка, пара сооружений и пулемётов армейского назначения.
А в следующую ночь я был не легко ранен.
– Другими словами весть о Победе Вы встретили в военного госпиталь?
– Да. Рука была серьёзно перебита.
Я морально и физически большое количество страдал. Предлагали два раза сделать операцию, но никто обеспечений на успешный финал не давал.
Я, хоть и храбрец, но испугался. Но рука по окончании меня ни разу не подвела: косил, дрова рубил и за рулём автомобили много совершил времени.
Действительно, согласиться, все мои больничные мучения от осознания финиша войны отошли на второй план.
– Вы лишь тогда почувствовали вкус победы?
– О чём вы! Уже на Курской дуге мы немцам по зубам так дали да что в том месте! Под Сталинградом дали, оттуда началось.
Видел я, как пленили знатных немцев, видел, как был приказ биться до последнего, погибнуть, но не покинуть город. Тогда ещё пошло всё, но это я уже на данный момент осмыслил и осознал, тогда и времени вспоминать не было.
– Что Вам помогало пережить тяготы войны?
– Под Москвой была весьма непростая обстановка – постоянные бомбёжки. А уж на Курской дуге – это страшно представить. Подо Ржевом у меня были сомнения.
Мы лишь прибыли к местам боевых действий, а немцы уже в Подольске, его они не забрали, правда. И под Тулой были немцы – Отчизна моя оккупирована.
С утра до вечера бомбёжки. И задавался вопросом: «Как я, юнец 19 лет, что-то могу сделать? Как-то оказать помощь?»
Выручала только уверенность в том, что не имеет возможности СССР появляться побежденным. Я верил в то, что отечественный народ непобедим.
И эта вера помогала в самые сложные дни войны!
Вечный занавес огня
В том месте, где площадь Девятого мая,
Где плиты
Гробовая броня,
Красный занавес напоминая,
Прогибаются
Складки огня.
Опять в прошлое
Память вглядится —
В очертанья
Задымленных дней.
И друзей невернувшихся
Лица
Через багряные складки
известный.
Как будто бы ожидаю я,
Что, смерти переча,
Возвращая прежнее назад,
Упадет
Данный занавес вечный
И поднимет он
Павших воинов.
Б. ДУБРОВИН
О проекте Лица Победы
Николай Азаров: Данной власти на Украине осталось недолго
