За державу обидно
Очередной экономический кризис, накрывающий Россию, вызывает среди экспертов бурные дискуссии его перспектив России и истинных причин на ближайшее будущем. Сравнительно не так давно отечественный обозреватель побывал на открытом заседании, посвящённом этим проблемам, где были высказаны самые различные точки зрения.
Повторяется ли история?
Разбирая российское общество сейчас, культуролог и писатель Андрей Столяров сравнивает его с Францией эры реставрации. Для тех, кто не знаком с европейской историей, отметим, что эра реставрации монархии Бурбонов, начавшаяся в конце первой трети XIX, условно говоря, проходила в две фазы.
Первая была успешной, а вот вторая, в то время, когда власти и внутренний потенциал страны был исчерпан, была безрадостна: отсутствие внутренних достижений стране было нужно компенсировать внешними победами. А позже начались целые перевороты
Ясно, какие конкретно аналогии напрашиваются, и не меньше ясно, что такое сравнение носит темперамент предсказания: ничего хорошего в скором времени, согласно точки зрения Столярова, Россию не ожидает. Так что все попытки формирования у населения убеждённости в величии отечества ненужны «По окончании периода удач, – уверен Столяров, – начинаются имперское головокружение, переоценка возможностей страны и возможностей лидера, ввязывающейся в авантюры, каковые заканчиваются трагически.
Так, весной мы замечали «битву» за Киев, которую мы проиграли, после этого состоялась «битва» за Крым, которую мы победили, сейчас идёт «битва» за Донбасс, которая неизвестно чем кончится, не смотря на то, что возможно высказать предположение, что её проиграют и Киев, и сам Донбасс и Россия».
Нищие, но гордые?
Скептически настроен и научный руководитель Центра изучений модернизации Европейского университета в Петербурге Дмитрий Травин. «Ясно, что никакой великой державой наша страна уже не будет, – говорит он. – То, что представления более 80% населения – «Мы великие!» – иллюзии либо плод телевизионной пропаганды. Имеется очевидные вещи: не растёт валовый продукт, падает рубль, наложены санкции У нас на данный момент не существует ни одного разумного выхода из финансового кризиса.
Исправить на данный момент уже ничего нереально. И экономическое сползание вниз не будет прекращаться: точка невозврата уже пройдена.
При разваливающейся экономике единственный метод сохранить страну – поддерживать великодержавные мечты чтобы общество отвлеклось от экономических неприятностей. Но дальше в какой-то момент общество должно будет разочароваться в том, что ему предлагают и сделать запрос на подтверждение великодержавности.
Сталину в своё время удалось сделать так, что у нас были сильная мощная армия и оборонная промышленность при деградирующей экономике Примет ли сейчас отечественный народ нищету для великой державы? Вопрос стоит как раз так».
Травин любопытствует, как удастся «путинскому режиму» поддерживать сильную армию «за счёт выкачивания ресурсов из народа». Экономист уверен, что курс на такую внутреннюю политику власть держит уже пара лет, неспешно снижая затраты на социальные потребности. «В какой-то момент данный режим сломается, и, к великому счастью народа, мы не станем великой державой», – резюмирует Травин, оговаривая, что сам себя он вычисляет оптимистом, уверенным в неосуществимости доведения страны до цугундера для великодержавности.
А кому это нужно?
Мария Мацкевич, научный сотрудник Социологического университета РАН, подкрепляя собственное вывод статистикой, говорит, что мысль великодержавности по большому счету не «не про Россию». Так как ещё сравнительно не так давно, на пике стабильности, приблизительно 40% россиян были уверены, что страна отечественная державностью не страдает, а всего лишь попадает в «коридор» от 50-го до 100-го места в общем рейтинге государств.
Следовательно, на данный момент, в то время, когда в прессе вечно манипулируют 84% населения, якобы уверенными, что Российская Федерация как сверхдержава поднялась наконец-то с колен, в самый раз в данной статистике засомневаться. И не смотря на то, что вправду начиная с 1998 года в Отечестве непрерывно уменьшалось число граждан, каковые думали, что наша страна «отстой», выше 10% населения такие люди так и не составили. «В 2014 году настроение у народа встало, показалось чувство, что мы делаем громадные удачи во внешнеэкономическом и внешнеполитическом пространстве.
Но я не вижу никаких показателей того, что люди готовы идти на жертвы для построения некоей «великой державы».
Что касается пресловутых 84%, то это люди, каковые в марте заявили: «Я одобряю присоединение Крыма к Российской Федерации», но не более того. Согласитесь, это не относится ни к величию, ни кроме того к полному согласию со всеми ответами власти.
Да, в Российской Федерации на данный момент отмечается рост помощи действий президента Владимира Владимировича Путина. Но одобрение его политики колеблется в пределах 60% – в зависимости от конкретных опросных тем и формулировки вопросов».
Ещё Мацкевич обеспокоена усилением в обществе агрессии по отношению к несогласным. А несогласные-то наблюдаются сейчас с обеих сторон – и за, и против
Сознание, говоришь?
А вот Григорий Тульчинский, доктор наук кафедры прикладной политологии Высшей школы экономики, уверен, что запрос на державность может обосновывать изменение в сознании общества, но может носить и бессознательный темперамент. Бессознательную составляющую Тульчинский растолковывает так: «Человеку крайне важно жить в психотерапевтическом комфорте, доверии к окружающим.
Доверие есть компенсацией недостающей уверенности в себе, нехватки каких-то знаний. И доверие должно наводить мосты между представителями разных сообществ. Навести их способно лишь государство».
Определяет Тульчинский да и то, что Столяров именует реставрацией, а правильнее – обстоятельство маятниковой смены политических совокупностей: «Непременно вырастет поколение, которое, начитавшись объективно хороших книжек, насмотревшись хороших фильмов, наслушавшись песен второй эры, сообщит, что деды и отцы были неправы, профукав великую державу». Но в то время, когда нам светит появление данной прекрасной, сознательной генерации «людей будущего», генетически тяготеющей к великому прошлому, Тульчинский не уточняет Но и не рекомендует пробовать «залезть в голову» нынешним политическим элитам (чужая душа – потёмки), а вот делать выводы о них по делам возможно.
Представить их вне власти тяжело, следовательно, они и сделают всё, дабы у данной власти остаться. А способ наполнения бюджета на данный момент один – игра против рубля.
Так что без звучно нужно терпеть какое количество? Также из речей политолога не светло.
Нарисовать конкретную возможность развития России петербургским экономистам, политологам, культурологам и социологам при всей внешней бескомпромиссности их суждений так и не удалось. Здравый суть наподобие и подталкивает к соглашательству с «прогнозёрами», да лишь материализма, базы которого гласят, что в случае если история и повторяется, то любой следующий её виток происходит на уровень выше прошлого, в большинстве прогнозов мало.
Вероятно да и то, что нам стоит ожидать иных иных последствий и форм власти… Но в любом случае личную любовь к Отчизне каждого гражданина до тех пор пока никто не отменял. Вот если бы она имела возможность стать не предметом дискуссии, а действенной направляющей
Я мзду не беру, мне за державу жалко… Павел Верещагин.
