Почему советская власть победила в москве только ценой большой крови
Квалификация — залог революционности
Выступление коммунистов началось в Москве практически сразу после залпа Авроры по Зимнему дворцу. 25 октября по старому стилю столичная ячейка взяла весточку от одного из фаворитов РСДРП(б) Виктора Ногина, где говорилось о выступлении приверженцев Владимира Ленина в Петрограде.
Столичные коммунисты сразу же организовали Военно-революционный комитет, лояльные им воинские подразделения захватили почтамт, и другие стратегические объекты города.
Из рабочих были собраны отряды «красной гвардии», им было выдано стрелковое оружие. Более того, Кремлевский гарнизон с его арсеналом состоял тогда в подавляющем большинстве из приверженцев «красных».
Неспециализированное управление восстанием взял на себя узнаваемый представитель большевистского перемещения Григорий Усиевич. Но его соперники без боя сдаваться очевидно не планировали.
Муниципальный глава, член партии правых эсеров Вадим Руднев, командующий армиями Столичного военного округа полковник Константин Рябцев в ответ на действиях революционеров организовали Комитет публичной безопасности. Они собрали около себя офицеров и юнкеров, настроенных против коммунистов.
Помимо этого, контрреволюционеры организовали студенческое ополчение для предотвращения восстания приверженцев советской власти в Москве.
Согласно точки зрения эксперта по истории XIX-XX столетий Егора Яковлева, обстоятельств, по которой коммунистам власть в Москве досталась с большим трудом, было множество. В Петрограде была более политизированная публика: она пережила события февраля, апрельский кризис и Корниловский мятеж.
В Москве обстановка была более спокойной. Помимо этого, в Петрограде было то, чего не было в Москве — флот.
Он был намного более революционен, пассионарен, чем армия.
«Последняя по большей части была настроена по принципу Бумбараша. «Наплевать, наплевать надоело сражаться», — говорит историк. — Ее базу составляли крестьяне, для которых самым ответственным был передел почвы в собственную пользу».
Флот же к 1917 году был вторым явлением. Его базу составляли люди с более высокой грамотностью и с понятием о себе, как о специалистах. Матросам Первой мировой приходилось управляться со сложными механизмами, и это производило в них особое чувство собственного преимущества.
Наряду с этим во флоте сохранялись сословные перегородки, которых в армии уже не было. К примеру, матрос не имел возможности стать строевым офицером.
По отношению к офицерами и матросам уголовные санкции очень сильно различались.
Это стимулировало революционные настроения на флоте еще до февраля. Но по окончании первой революции матросы уже не могли остановится.
Им казалось, что настоящая народовластие, которая реально защитит их интересы — это как раз советская народовластие, а не буржуазная.
Новости smi2.ru
«Из этого их крайняя революционность, — утверждает Яковлев в беседе с «Газетой.Ru». — Они стали преторианской гвардией коммунистов, которая в значительной мере удержала их власть. Располагая таким ресурсом, коммунисты имели возможность ощущать себя довольно с уверенностью.
В Москве флота не было, соответственно — не было матросов». Лучшие кадры коммунистов были в столице, а в Москве приверженцы РСДРП(б) не были столь активны в подготовке выступления.
«Нужно подчернуть, что не смотря на то, что и в самом Петрограде были лучшие руководящие кадры коммунистов — Ленин, Троцкий, Дыбенко, но кроме того и в том месте, в партии не было единства по поводу необходимости восстания. Известный факт, что в то время, когда было издано постановление о восстании, шла активная подготовка к нему, Зиновьев и Каменев в газете «Новая судьба» раскрыли сам факт и дату восстания, дезавуировав его.
В Москве же споры были еще посильнее, таких уверенных фаворитов не в том месте было. Если бы Петроград не начал революцию, то Москва, вероятнее, не выступила бы», — заявил историк.
Рождение Белой гвардии
Активное сопротивление советской власти в Москве началось 26 октября. Неспешно юнкеры, прочие противники и кадеты коммунистов заняли позиции около Смоленского рынка (финиш Арбата), Поварской и Малой Никитской, а после этого продвинулись от Никитских Ворот до Тверского проспекта и заняли западную сторону Громадной Никитской улицы до строения Кремля и Московского университета.
На следующий сутки юнкеры устроили засаду на подразделение пробольшевистских солдат-двинцев (революционных бойцов 5-й армии Северного фронта), пробовавших прорваться к блокированному контрреволюционерами строению Моссовета. В следствии около 45 человек из 150 были убиты либо были ранены.
Затем юнкеры закрепились на Садовом кольце от Крымского моста до Смоленского рынка и вышли на Бульварное кольцо со стороны Мясницких и Сретенских ворот, захватив почтамт, телеграф и телефонную станцию.
В те дни в первый раз к соперникам советской власти применили малоизвестный до того термин — «белая гвардия». Утром 28 октября юнкеры смогли овладеть Кремлем.
Они выдвинули ультиматумам начальнику Яну Берзину о сдаче. Тот не имел связи с другими подразделениями «красных» и решил сдать основную крепость страны.
Так к соперникам Октябрьской революции перешло много снарядов, пара пулеметов а также одно артиллерийское орудие.
«Начальные удачи юнкеров были позваны тем, что «красные» не подготовились к важному сопротивлению и не желали стрелять в подростков, кем по сути и были юнкеры. Гарнизон Кремля сложил оружие без боя, рассчитывая, что не так долго осталось ждать со всей обстановкой без него разберутся.
За это он и поплатился: по окончании его капитуляции случился первый акт террора в Гражданской войне: юнкеры расстреляли военнопленных красногвардейцев», — поведал «Газете.Ru» армейский историк Борис Юлин.
По различным данным в следствии кремлевской бойни было убито от 50 до 300 воинов, перешедших на сторону Октябрьской революции.
«Всевышний войны» прошелся по Кремлю
Не обращая внимания на утрату практически всех главных позиций, красногвардейцы не стали сдаваться. Подразделения вооруженных рабочих, сохранившихся двинцев и других революционных частей развернули битвы за центральный район города.
И первый успех сопутствовал отряду под руководством Юрия Саблина — он захватил строение градоначальства на Тверском проспекте. Наряду с этим сам начальник не входил в коммунистическою партии, а был в то время левым эсером.
Обе противоборствующие стороны в Москве принялись деятельно рыть траншеи и строить баррикады, применять в перестрелках пулемёты и броневики. Наряду с этим приверженцам советской власти удалось захватить значительно больше артиллерии, чем их соперникам, что оказало влияние на предстоящее развитие событий.
К вечеру 29 октября красногвардейцы опять отбивают часть и Тверскую улицу Охотного последовательности, губернаторский дом в Леонтьевском переулке, занимают Крымскую площадь. Обеим сторонам поступают подкрепления из вторых регионов.
На помощь офицерам и юнкерам из Брянска прибывают воины 78-го ударного батальона, отличившиеся входе боевых действий Первой Мировой. К красногвардейцам приезжают революционные части из Минска и Петрограда.
С вечера 29 октября приверженцы советской власти устанавливают две батареи тяжелых орудий: одну на Швивой горке (где на данный момент находится высотка на Котельнической набережной), а другую — на Воробьевых горах. Обе ведут пламя по Кремлю.
С данной же целю красногвардейцы пробовали затащить пушку на крышу первой столичной электростанции на Раушской набережной. Но по ходу этого процесса рабочий-революционер уронил боеприпас.
От взрыва погиб он сам и другие артиллеристы, а пушку применять стало нереально.
Однако, артобстрел строений Кремля и Исторического музея длился с 31 октября по 2 ноября. Вечером того дня юнкеры пошли на перемирие с революционерами.
Они сложили оружие и вышли из основной крепости России, а вместо их не стали задерживать и расстреливать. Коммунисты выполнили собственную сторону контракта и не стали убивать пленников и мстить за собственных расстрелянных ранее товарищей.
Последние очаги сопротивления советской власти в Москве удалось подавить лишь к 3 ноября. Многие из тех, кто пробовал помешать победе коммунистов в городе, позднее ушли в район Дона, где вступили в Добровольческую армию генерала Деникина.
На протяжении боев за Кремль были без шуток повреждены Успенский, Благовещенский, Николо-Гостунский соборы, и Собор двух Апостолов.
Помимо этого, повреждены были и Колокольня Ивана Великого, Патриаршья ризница, была снесена вершина Беклемишевской башни, а Спасская была пробита — ее известные часы остановились. Фотография разбитого боеприпасами Малого Николаевского дворца в Кремле стала знаком боев октября 1917 года в Москве.
Первый нарком просвещения советского правительства Анатолий Луначарский, определив о разрушении архитектурных памятников, просил об увольнении. Глава советского правительства Владимир Ленин еле уговорил его отказаться от этого шага.
Считается, что входе боевых действий в Москве с обеих сторон было убито не меньше тысячи человек, не смотря на то, что правильное количество погибших не знает никто. В соответствии с условиям перемирия стороны не мешали друг другу хоронить собственных приверженцев, и отдавали родным тела по первой же их просьбе.
Многие приверженцы коммунистов нашли последний покой в могилах у Кремлевской стенки в громадной неспециализированной братской могиле. Позднее тут был создан основной некрополь Страны Советов.
Тех же, кто пробовал не допустить победы Октябрьской революции, похоронили на братском кладбище в районе современной станции метро «Сокол». на данный момент на месте этих захоронений расположен Парк храбрецов Первой Мировой. На церемонии захоронения юнкеров находился известный поэт и шансонье Александр Вертинский.
Под впечатлением от замеченного написал песню «То, что я обязан сообщить», а ее первая строки, «Я не знаю для чего и кому это необходимо» скоро стала крылатой фразой.
Историк Борис Юлин уверен в том, что маэстро глубоко прочувствовал целый трагизм, сопутстсующий восстанию. «Никаких шансов победить у юнкеров не было. Их действия были сходу обречены на провал, поскольку помощь со воинских населения частей и стороны Москвы, каковые в том месте дислоцировались, была полностью на стороне «красных».
В выступлении против коммунистов принимали участие школа и юнкеры прапорщиков, а большинство москвичей их не поддержала», — сообщил он.
Трагически сложилась будущее одного из главных организаторов войны против коммунистов — полковника Рябцева. По окончании окончательной победы красногвардейцев в Москве он был арестован на 21 день, позднее выпущен по ходатайству жены.
Офицер уехал на собственную малую отчизну под Харьков и на протяжении Гражданской войны не занимал ни чью сторону.
В 1919 году по окончании занятия Харькова «белыми» Рябцев был арестован и обвинен ими в том, что он «не хватает энергично» боролся с коммунистами, будучи командующим армиями в дни Октябрьского восстания в Москве. При невыясненных до конца событиях Рябцева, имевшего боевые призы еще за участие в русско-японской войне, убили при конвоировании в колонию.
Официально было заявлено, что его убили при попытке к бегству. Но последовательность историков уверены в том, что с офицером просто так. Его основной соперник в столичном восстании — фаворит коммунистов Москвы Григорий Усиевич — умер еще раньше.
С лета 1918 года он стал деятельно принимать участие в войне на стороне Красной армии а также возглавил ее штаб в Тюмени. В августе того же года он погиб в сражении под деревней Горки Ирбитского уезда Пермской губернии.
Из-за чего советская власть победила в Москве лишь ценой громадной крови
