Отдать нельзя оставить 6
Прошлая отечественная публикация по делу Кирилл Тихонков – Анна Мексичева вышла в №29(571) от 27 июля 2017 года. В данной статье мы поставили острые, актуальные, злободневные вопросы, каковые появляются у любого здравомыслящего гражданина по окончании знакомства с перипетиями данной судебно-медицинской, следственно-разыскной и ювенальной тяжбы.
Прошёл месяц. Ни одного ответа на собственные вопросы, ни одного предложения продолжить спор на страницах отечественного издания (а мы готовы дать печатные площади) мы не взяли.
Ну что ж, месяц прошёл, мы ставим вопросы.
Сперва кратко напомним сущность дела. Формально сутью спора есть 4-летний Кирилл Кириллович Тихонков, рождённый в гражданском браке Кирилла (потом отца) и Анны (потом матери).
Но данный спор оброс таким огромным числом судебных тяжб, следственных действий, «тёмных» пиар-кампаний и другая, что кроме того сторонние наблюдатели знают, что сущность дела не только в том, кто будет воспитывать ребёнка.
Кроме этого отметим, что уже два месяца (первый раз тему «Московский городской суд – экспертиза» мы подняли 14 июня 2017 года) мы ожидаем реакции судейского сообщества на поставленный нами прямой вопрос: «Из-за чего Мосгорсудне назначает психолого-психиатрические экспертизы матерям? Либо Фемида не знакома с пугающей статистикой катастроф, происходящих с детьми по вине психически больных матерей? какое количество ещё катастроф должно случиться, дабы суды стали назначать экспертизы в спорах о детях?»
А ведь катастрофы происходят !
27.07.2017 в Бодайбо (Иркутская область) с ударами ножом госпитализировали девятилетнего мальчика. Стало известно, что его порезала мать на протяжении приступа психологического расстройства, по окончании чего сбежала с места происшествия, покинув мальчика и его двухлетнюю сестру одних в помещении. на данный момент 29-летняя дама находится в психиатрическом отделении горбольницы.
В отношении надзорных органов начата производственная проверка.
А в отношении судебных органов? Не проверка, хотя бы полноценная дискуссия: мы Московскому городскому суду – собственные доводы, они нам – собственные.
Но официально Московский городской суд молчит, негромкой сапой продолжая порочную, тревожную, страшную практику принятия ответа о судьбах детей без психолого-психиатрической экспертизы матерям. Но в неформальных беседах в кулуарах Столичного горсуда будут считаться, что страшные опыты с попытками отобрания детей, а также в пользу нездоровых матерей, а также в целях коммерческого шантажа отцов, носят очень страшный для общества темперамент и бьют по репутации судебных органов в целом.
Так какое количество, каких ещё летальных случаев с детьми желает дождаться Московский городской суд, дабы судьи наконец смогли официально обращать внимание на страшные заключения матерей?
С первой публикации (а это было в мае) мы так и не смогли доподлинно узнать, кто же вовлекает Следственный комитет России (потом СК) в подозрительно похожие, как нам думается, «заказные» дела по заявлениям «несчастной жертвы»? Кто скрывается за данной историей с возбуждением СК по Столичной области дела по статье «О самоуправстве» на отца ребёнка?
Мы уже писали, что Прокуратура Столичной области признала бессчётные оперативно-разыскные действия (ОРД) и оперативно-разыскные мероприятия (ОРМ) в отношении отца ребёнка незаконными. Получается, что семье Тихонковых был нанесён моральный и материальный ущерб и кто-то в милиции обязан забрать за это ответственность на себя.
Как нам стало известно, прокуратура Москвы кроме этого подключилась и ведёт адвоката Татьяны и проверку действий Бренник, и других участников концессии по факту незаконных ОРД и ОРМ в отношении отца ребёнка. Вскрываются всё более интересные факты – номера автомобилей, фамилии людей.
Самое увлекательное, что может всплыть в данной проверке, это то, что люди, давшие приказ на проведение незаконных ОРД и ОРМ в отношении семьи Тихонковых, по всей видимости, до конца не осознавали, что являются своими действиями и госслужащими наносят ущерб стране, потому, что ответчиком по их действиям выступают национальные органы!
какое количество ещё катастроф должно случиться, дабы суды стали назначать экспертизы в спорах о детях?
В связи с вышеизложенными фактами появляется резонный вопрос – проводил ли СКР диагностику на коррупционную составляющую событий возбуждения дела «О самоуправстве»? Так как мы уже прямым текстом информировали, что, как утверждают юридические представители отца, Анна много раз публично заявляла, что именно она, а не Марков (Андрей Геннадьевич Марков – начальник Главного следственного управления Следственного комитета РФ по Столичной области. – Прим. «АН») открыла дело.
Весьма интересно, кто же подставил Маркова?
Кроме этого с первой майской публикации мы пишем о важных подозрениях на коррупционную составляющую столь рьяного участия во всех бессчётных судебных совещаниях по делам Кирилл Тихонков – Анна Мексичева сотрудников отдела защиты прав дам, ребёнка и семьи Управления соцзащиты аппарата Уполномоченного по защите прав человека в Российской Федерации Зубенко В.М., Матвеевой Н.А. и Надежиной О.Е. Они целеустремлённо поддерживают позицию матери, пробуя слепить из неё образ несчастной жертвы, а из отца – образ злодея.
Юристы отца много раз обращались к Уполномоченному по защите прав человека в Российской Федерации Татьяне Москальковой, подчёркивая, что «так хорошо, так скрупулёзно, так въедливо и без того неприкрыто заинтересованно учавствовать в рядовом, по сути, ходе по спору между родителями о месте жительства ребёнка» вероятно лишь «с громадным личным участием».
Итак, с мая мы пишем о важных подозрениях на коррупционную составляющую в действиях конкретных сотрудников аппарата Уполномоченного по защите прав человека в Российской Федерации – Зубенко, Матвеевой, Надежиной и уже бывшего сотрудника Вяги. Уполномоченный по защите прав человека в Российской Федерации Т.Н.
Москалькова отечественные сигналы игнорирует. Создаётся чувство (отметим, что эти сотрудники достались Москальковой «по наследству»), что оказать влияние на подозрительную работу и кадровый состав собственного аппарата Татьяна Николаевна не в состоянии.
А ведь каждая мало-мальская проверка деятельности Зубенко, Матвеевой, Надежиной в деле Кирилл Тихонков – Анна Мексичева может привести к тем же последствиям, что и в истории с СРК. Что, Москалькову также желают подставить?
Возможно, демонстративное попрание законов служит на самом деле цели смены начальника конституционного университета омбудсмена?
Казалось бы, чего несложнее, дабы пресечь все эти беседы о коррупционной составляющей, – предъявите общественности хотя бы ещё одно подобное дело в Городском суде столицы, в котором аппарат Уполномоченного по защите прав человека в Российской Федерации принимает такое же рьяное участие. Московский городской суд, отвечая на настойчивые вопросы юридических представителей отца, должен был признать, что это единственное детское дело, которое необычным образом привлекло интерес аппарата Уполномоченного по защите прав человека.
Вторых детских дел, где принимают необычное участие сотрудники аппарата уполномоченного, нет.
Какие конкретно ещё доказательства необходимы? Необычное, тревожное молчание Уполномоченного по защите прав человека в Российской Федерации.
В первом июньском номере (№21(563) от 01.06.17) мы обратили внимание адвокатской общественности на «мозговой центр» проекта по изъятию ребёнка у отца – на юриста Татьяну Бренник. Юридические представители Тихонкова именуют её не в противном случае как «экспертом по переправке русских детей в государства США и ЕС.
Деятельность Бренник по переправке русских детей в другие страны, в том числе и в неблагополучные семьи, вызывает довольно много вопросов». Также как раз Татьяну Бренник юридические представители отца вычисляют одним из связующих звеньев с сотрудниками аппарата Уполномоченного по защите прав человека в Российской Федерации.
Столь важные обвинения должны были, по идее, заинтересовать и встревожить Адвокатскую палату Столичной области, участником которой Татьяна Бренник есть. Ну либо хотя бы Коллегию юристов Столичной области «Экономика и право», где, в соответствии с реестру юристов, Татьяна Бренник числится.
Но в этот самый момент тишина!
Нам удалось неформально пообщаться с ведущими дело Кирилл Тихонков – Анна Мексичева сотрудниками Работы судебных приставов (ФССП). По их данным, папа ребёнка оказывает полное содействие работе работы в вопросах выполнения ответа суда.
Работники ФССП вместе с сотрудниками органов опеки в июле этого года совершили мероприятия по фотофиксации ребёнка. В очередной раз было отмечено, что Тихонков Кирилл Кириллович жив-здоров, находится в совершенных условиях и оснований тревожиться за ребёнка ни у кого как не было, так и нет.
Действия Татьяны Бренник полностью не стыкуются с нормами опытной адвокатской этики.
Но был зафиксирован возмутительный факт, что никак не вяжется с образом несчастной, страдающей от разлуки с сыном «жертвой» Анной Мексичевой – она на действия по фотофиксации ребёнка просто не явилась. Ну в общем, мать ребёнка не захотела обеспечить собственное участие в этом ответственном мероприятии, да и просто увидеть сына, наконец!
Либо она осознавала опасность собственного появления? Так как на протяжении фотофиксации ребёнок не определил такую мать на фотографиях, каковые показывали приставы!
Такая очевидно вызывающая, безответственная позиция человека, именующего себя заботливой матерью, происходит на фоне идущих девятым валом ежедневных жалоб юриста Бренник на коррупционную составляющую в действиях сотрудников ФССП! А в то время, когда сотрудники ФССП и СК (им также достаётся) в частных беседах задают вопросы этого юриста, из-за чего она развила такую бурную деятельность, Бренник отвечает (снова же не «под запись»), что так изначально совпали интересы её высокопоставленного чиновника и клиента, что руками Мексичевой попытался создать трудности семье Тихонковых.
А ещё в «заинтересованных кругах» говорят, что с учётом широкого внимания к событиям возбуждения дела, необычной активности сотрудников аппарата уполномоченного и настоящих заключений Анны желание заниматься данным вопросом у человека исчезает совсем. А ещё и тот факт, что смогут «дотянуться» за незаконные ОРМ и ОРД, совсем не додаёт никакого оптимизма.
А где же, где же проанонсированная Анной Мексичевой (мы об этом детально писали в июльской статье) хорошая комплексная амбулаторная психолого-психиатрическая экспертиза из Федерального медицинского наркологии имени и исследовательского центра психиатрии В.П. Сербского?
По всей видимости, деньги и связи юриста Татьяны Бренник (а следовательно, и аппарата уполномоченного) не очень сильно оказывают помощь? Не пора ли возвратятся к идее следствия о прохождении экспертизы в принудительной форме?
Подобные действия Татьяны Бренник – спекуляция якобы нарушенными правами матери, манипуляция здоровьем и жизнью замечательно развивающегося в совершенных условиях ребёнка – полностью не стыкуются с правилами адвокатской профессии и нормами опытной этики.
И про материнские инстинкты. В случае если раньше Фейсбук Анны Мексичевой был «боевым листком», то, определив об игнорировании матерью фотофиксации ребёнка и посмотрев на её страничку, мы заметили «страдающую» на фоне озера Маджоре (Италия) отчёты и мать о каких-то непонятных «квестах».
Безмятежное, не отягощённое страданиями времяпрепровождение. Какие конкретно такие оторванные от матери дети, о чём вы?!
И такие псевдоматери существуют у нас.
Так, возможно, пора данной необычной судебно-медицинской, следственно-разыскной и ювенальной тяжбе Кирилл Тихонков – Анна Мексичева разрешиться? Покинуть наконец в покое ребёнка с реально любящим отцом, перестать трогать Московский городской суд, СКР, ФССП и университет им.
Сербского?
И очевидно, редакция продолжает смотреть за развитием событий. Так что продолжение направляться – мы не привыкли отступать и в обязательном порядке разберёмся в этом деле в рамках проводимого расследования, несмотря на должности и звания.
