На «ладе» helsingin sanomat по россии: западный урал — «наука»
На «Ладе» Helsingin Sanomat по России
Деревня Махнутино на западном склоне Урала, в ста километрах к северо-востоку от Перми, так маленькая, что ее нереально обнаружить карте. Но все же через нее прокладывают асфальтированную дорогу.
Обстоятельство — достопримечательность в поселке Кучино. В том месте находится лагерь для арестантов «Пермь-36». Ну, другими словами — бывший лагерь.
Сейчас, как известно, это единственный, сохранившийся как музей, лагерь для осуждённых советского периода.
Ознакомительный тур для восьмого класса пермской школы подходит к концу, школьников собрали в бывшем клубе офицеров.
«В случае если кто-то говорит, что никаких преследований не было, пускай приезжают ко мне и взглянут, были они либо нет», — говорит экскурсовод по лагерю Сергей Сподин школьникам напоследок собственного рассказа. Сподину имеется что поведать: его предки были сосланы из Киева ко мне, на восток.
В Кирове рестораны именуются столовыми
Helsingin Sanomat04.05.2016Русские опасаются жалости
Helsingin Sanomat03.05.2016Сперва смешно, позже настоящий преисподняя
Helsingin Sanomat03.05.2016
Тут сидел и Сергей Ковалев, уполномоченный по делам человека во времена Бориса Ельцина. Его арестовали за антисоветскую деятельность в первой половине 70-ых годов XX века и поместили в данный лагерь на семь лет.
Кроме этого тут сидел Эдуард Кузнецов, постаравшийся захватить самолет и вылететь на нем из СССР в Швецию в первой половине 70-ых годов XX века.
За десятилетия тут отсидели многие. Начиная с 1946 года, это были жертвы преследований Сталина; по окончании смерти Сталина, со своей стороны — те, кто еще сравнительно не так давно арестовывал невиновных.
Начиная с 1970-х, это были инакомыслящие, подобные Ковалеву.
Однако, не все так, как нужно бы. Персонал запрещает делать фотографии в бараках, мастерских и карцерах, и особенно страшной выясняется видеосъемка: она запрещена на территории лагеря без особенного разрешения администрации.
Экскурсовод Сподин говорит достаточно противоречиво. Так, «у нас в действительности не было политзаключенных, они были осуждены за терроризм и государственную измену».
А позже кроме этого «за антисоветскую деятельность». А в итоге он говорит, что политические заключенные были тут до конца существования лагеря, другими словами до 1987 года.
Экскурсовод кроме этого информирует, что в лагере трудился единственный в области парикмахер, а порции еды тут шепетильно взвешивались. Не как в этих ресторанах, где никто не высчитывает граммы.
Обстоятельство таковой странности — спор о том, кому в собственности музей. В базе спора — толкование истории 1990-х.
Местные активисты правозащитной организации «Мемориал» создали музей на месте лагеря для арестантов сразу после распада СССР в начале 1990-х. Созданием музея занимались два десятилетия, но позже губернатором Перми стал Виктор Басаркин.
Он все национализировал и, в итоге, выгнал прошлое управление.
По окончании захвата Крыма бывшие работники музея появились в зубах национальной гласности. Музейная организация, приобретавшая зарубежные гранты, отказалась пройти регистрацию как «зарубежный агент», за что на нее и ее начальника были наложены штрафы.
Судебное слушание ведется до сих пор.
«Нежданно и без объявления обстоятельства директора музея Виктора Шмырова и меня попросили покинуть территорию», — говорит бывший помощник директора Татьяна Курсина в кафе в центре Перми и просит прощения, что не имеет возможности продемонстрировать территорию лагеря.
«Имущество „Перми-36“ оценивается миллионами рублей», — продолжает Курсина. «К нему относится собрание экспонатов музея, результаты исследовательских экспедиций в районах Колымы и Перми и библиотека музея».
© public domain, Wikimedia Commons / Gerald Praschl Мемориальный музей истории политических репрессий «Пермь-36»
«Но без разрешения национального управления мы не можем пойти в сегодняшний музей и не можем взять обратно отечественную собственность, собрание музея и наши архивы. Потому, что мы не можем подтвердить, что это в собственности нам.
Мы не можем подтвердить это, по причине того, что архивы бухгалтера находятся в руках национального управления».
«Вот таковой замкнутый круг».
Несколько пермских школьников начинает заходить обратно в автобус. Ну, парни, кто был громадным подлецом, Сталин либо Гитлер?
«Гитлер!» — отвечают парни все как один.
«В школьной программе репрессии и совокупность лагерей никак особенно не изучают, — говорит культуры русского и учитель языка Алла Аман. — Больше говорят о достижениях СССР. И о Второй мировой войны».
Все же Аман не верит, что времена репрессий смогут когда-нибудь возвратиться.
«Люди на данный момент другие, образованные».
Сотрудник Аман, преподаватель Галина Еремина, придерживается того же мнения.
«Мои родители были фактически неграмотными. Они окончили лишь три класса школы».
Татьяна Курсина все же подозревает, что ветхие времена в полной мере смогут возвратиться.
«Неспециализированная направленность — достаточно грустная. Все сводится к беседам о любви к отчизне, своей истории и земля. Личная история рассматривается лишь как подвиг, жертвенность и честь.
Неточности собственного народа и страны забываются».
страницу канала.
Ajankohtainen kakkonen: Helsingin Sanomien paatoimittajan irtisanominen
