Матрос железняк ипарламентаризм в россии
Перефразируя начальные слова «Манифеста Компартии» 1848 года, я сообщил бы, что по России вот уже больше ста лет бродит призрак Учредительного собрания. Эту проблему не смогли проигнорировать ни коммунисты в первые месяцы по окончании Октябрьской революции, ни новое российское управление в первой половине 90-х годов двадцатого века.
Как мы знаем, Учредительное собрание стало одной из главных идей Февральской революции.
Матрица для изменения формата общества
По окончании того как император Николай II отрёкся от престола за себя и за сына, его брат князь Михаил Александрович, посовещавшись с участниками Временного правительства, отказался принять власть. И отказался не в пользу какого-либо наследника, не в пользу Госдумы, а в пользу как раз Учредительного собрания.
Как писал в собственном ежедневнике Николай II, «Оказывается, Миша отрёкся. Его манифест кончается четырёххвосткой (речь заходит о общем прямом, равном и закрытом голосовании. – Прим. авт.) для выборов через 6 месяцев Учредительного собрания. Всевышний знает, кто надоумил его подписать такую мерзость!»
Мерзость – не мерзость, но в случае если разглядывать обстановку с позиций создания действенных механизмов легитимации Учредительное собрание в то время было бы одним из успешных ответов в условиях свершившегося начала преемственности и разрыва власти масштабной изменении общества и государства.
Говоря современным языком, Учредительное собрание должно было выполнить функции собственного рода проектного комитета по разработке концепции, программы и структуры мероприятий по становлению полностью новой государственности и политической системы. Но в любой переходной ситуации постоянно сосуществуют пара соперничающих центров изменений.
Любой из них способен стать точкой конденсации, собственного рода матрицей для изменения формата общества на новых основаниях. Так было и в 1917.
Наровне с Временным правительством вторым центром силы была становящаяся совокупность Советов. И Временное правительство, взявшее на себя миссию «учреждения Учредительного собрания», было вынуждено с ним принимать во внимание.
Но в отличие от коммунистов, сосредоточенных лишь на подготовке к захвату власти, Временное правительство должно было в один момент тратить силы и ресурсы на настоящее управление страной в ситуации социально-экономической и политической трагедии. Оно попросту опаздывало с адекватной реакцией на ход событий.
А потому большевистская революция наступила стремительнее, чем была создана правовая база и созданы нужные процедуры для создания Учредительного собрания.
Не последнюю роль в провале идеи сыграла и психотерапевтическая неготовность «технического» Временного правительства стать по-настоящему временным. Как мы знаем, сначала первое и выборы совещание Учредительного собрания были назначены на сентябрь 1917 года.
Но в августе Александр Керенский сделал вывод, что Российская Федерация не готова к переменам, и в следствии выборы были назначены на ноябрь. Но к тому времени Временное правительство уже выяснилось свергнуто.
Совещание первое, оно же последнее
Не обращая внимания на победу в октябре 1917 года, коммунисты не решились срочно остановить процесс, который связан с Учредительным собранием, не смотря на то, что сам Ленин вычислял данный проект «либеральной глупостью». Мысль создания некоего представительного органа, что создаст полностью новую национальную совокупность и обеспечит легитимность новой власти, была весьма популярна в обществе, в том числе и в тех слоях, каковые были базой и для самих коммунистов.
Исходя из этого уже 27 октября 1917 года Совет народных комиссаров принял распоряжение о проведении выборов в Учредительное собрание и порядке его созыва. Выборы состоялись 12 ноября, и, по оценкам и прошлых, и нынешних экспертов, были самыми демократическими в мире.
Избирательные права без ограничений взяли дамы, солдаты. Возраст для принятие участия в выборах был установлен в 20 лет (Испания и Германия – 25; США и Англия – 21).
К несчастью для Учредительного собрания, эти выборы была неудачными для партии, пришедшей к власти. Эсеры в общем итоге взяли в Собрании более 40% голосов, а коммунисты – менее 24%.
Соответственно, коммунисты взяли практически вдвое меньше полномочий, чем эсеры (180 против 347).
В таковой ситуации Ленин и его соратники полностью не верили в том, что Учредительное собрание будет играться по их правилам и надёжно обеспечит легитимацию нового, большевистского режима. Исходя из этого, не обращая внимания на кое-какие колебания части соратников, решение было принято одно – разгонять.
Предстоящие события прекрасно известны.
5 января 1918 года произошло последнее заседание и первое Учредительного собрания. Оно поддержало по сути (не по форме) декреты о мире и о земле, но отказалось признать власть Советов и Декларацию прав трудящегося и эксплуатируемого народа.
В следствии Ленин отказался от Учредительного собрания как такового. Не обращая внимания на готовность последовательности полков (Павловский, Семёновский, Преображенский, Измайловский дивизион и др.) обезопасисть его от коммунистов, эсеры не решились на силовой сценарий, и глава охраны Таврического дворца «матрос Железняк» (Анатолий Железняков; недоучившийся студент из аптеки) по жёсткой команде и указанию Ленина Павла Дыбенко поставил точку в истории первой русского «конституанты».
Это случилось уже утром 6 января в 4 ч. 40 мин..
Но сама мысль Учредительного собрания не пропала. Она дремлет в публичном сознании и деятельно «всплывает на поверхность» в переломные моменты публично-политической жизни.
Так было в первой половине 90-х годов двадцатого века, в то время, когда по окончании исчезновения полюса противостояния в лице советского управления появилась политическая борьба уже в РСФСР (Съезд нардепов – Президент) по поводу выбора модели и стратегии предстоящего развития страны. Говоря несложнее, снова ситуация двоевластия.
Новой России – новая власть
В ходе подготовки проекта новой русском Конституции возможность применения механизма Учредительного собрания много раз обсуждалась. И в то время, когда формировалось Конституционное заседание для доработки проекта Конституции, оно конструировалось как не смотря на то, что и «совещательный», но наряду с этим представительный орган.
В нём, как вы не забывайте, было пять палат, собранных по региональному, производственному, политическому, социально-публичному и вторым параметрам. Вербально Конституционное заседание не позиционировалось как прообраз Учредительного собрания.
Но не исключалось, что при определённом развитии событий Конституционное заседание могло быть провозглашено Учредительным собранием.
Но в то время участники конституционного процесса в основном сошлись во мнении, что статус для того чтобы органа был бы не весьма понятен – из-за чего как раз таковой принцип избрания, из-за чего эти, а не какие-то другие люди решают судьбу новой власти и России? Исходя из этого в итоге был выбран механизм всеобщего голосования о проекте Конституции – Фундаментального закона страны, в котором были изложены базы новой власти.
Кроме Учредительного собрания на практике существует и второй метод легитимации власти, в то время, когда разрыв преемственности заполняет новая Конституция, принятая всеобщим голосованием либо референдумом.
Практически современная русский власть учла опыт революции 1917 года, но наряду с этим применяла оба механизма (учредительный и конституционный) для преодоления разрыва преемственности. В следствии на базе принятой всеобщим голосованием Конституции стал новый парламент.
В данной связи естественным образом появляется вопрос о новых президентских выборах в тот момент. Как мы знаем, русский президент не переизбирался по окончании принятия новой Конституции – его статус регулировали особые переходные положения, установленные в самом Фундаментальном законе.
Подобное ответ тогда казалось единственно вероятным, потому, что оно снабжало некую минимальную стабильность в гарантии преемственности и переходный период.
Но сейчас, исходя из пройденного опыта, мне представляется, что, быть может, стоило совершить не только новые выборы парламента, но и новые президентские выборы. Публичная помощь президента в первой половине 90-ых годов двадцатого века была ещё высока, и его избрание по новой Конституции имело возможность бы дополнительно укрепить позиции главы страны и снять многие неприятности в отношениях ветвей власти в середине 1990-х годов.
Модель «нулевого варианта» – одновременных досрочных президента и выборов парламента – деятельно обсуждалась и могла быть использована на протяжении Октябрьского кризиса 1993 года.
Обязан заявить, что сразу после принятия Конституции мне приходилось серьёзно заниматься вопросами легитимации власти – не только теоретически, но и фактически.
Тогда с правого и левого флангов раздавалась критика, что Конституция 1993 года была принята неправильно. В следствии оппоненты делали вывод о нелегитимности президентской власти и новой российской власти в целом.
Дабы «расшить» обстановку, я ввёл в оборот конструкцию «двойной», либо «продолжающейся», легитимации власти. Первый этап – принятая Конституция и всенародное голосование, после этого – необязательное участие в общенациональных выборах Президента и Парламента.
А из этих шагов направляться очевидный вывод: «если вы лично и ваша партия дали согласие учавствовать в выборах по данной Конституции, по установленным ею правилам, то, значит, вы собственными практическими действиями де-факто и де-юре признали и новую Конституцию, и установленный ею порядок». Так, современная русский Власть взяла легитимность путём применения механизма всеобщего голосования по новой Конституции и многократного проведения на её базе последующих общенациональных выборов (формирования власти) федеральных органов власти!
В качестве ещё одной аналогии таковой восстановления легитимации и конструкции власти конституционного строя возможно привести пример с возвращением Татарстана в конституционное поле России. Как мы знаем, республика не подписала Федеративный контракт, не совершила (сорвала проведение) на собственной территории референдума о Конституции первых выборов и Российской Федерации в Федеральное Собрание и забрала курс на полную независимость либо, как минимум, на особенные – межправительственные – отношения с Русским Федерацией.
Подписание Контракта о разграничении полномочий и предметов ведения, каким бы он ни казался противоречивым, на практике имело очень важные последствия – на его базе Татарстан совершил на собственной территории выборы в Федеральное Собрание, что стало юридическим и фактическим признанием факта нахождения Татарстана в составе России и признание русского суверенитета.
***
Напоследок желал бы отметить следующее.
Сейчас мысль Учредительного собрания снова показалась в публично-политическом дискурсе. В основном – в привязке к сюжету о необходимости трансформации действующей либо принятия полностью новой Конституции.
Но я вычислял и считаю, что в имеющемся контексте данный процесс – не созидательный, а разрушительный. Изменение действующей Конституции не примет решение никаких настоящих либо виртуально надуманных неприятностей.
Наоборот – лишь создаст новые.
Более того, смена Конституции именно и приведёт к разрыву преемственности. Уничтожит политическую стабильность и приведёт к революционной обстановке, что противоречит самой сути и идее Учредительного собрания.
Сергей ШАХРАЙ,
глава Правления
Российского исторического общества,
заслуженный юрист России,
д.ю.н., доктор наук
100 лет назад матрос-партизан Железняк разогнал Учредительное собрание
