Мамаев курган: из атаки выходили седыми
Второго февраля Российская Федерация отмечала 75-ю годовщину победы советской армии в Сталинградской битве. В боях не на жизнь а насмерть принимал участие сибиряк, будущий известный глава колхоза «Путь Ильича» из села Хомутово 60-80-годов, почетный гражданин Иркутского района, кавалер орденов Ленина, Октябрьской революции, Отечественной войны 1-й и 2-й степени Афанасий Иванович Ощерин.
Бабушкин талисман
Поезд особенного назначения спешил без остановок из Хабаровска в западном направлении, где второй год гремела война, унося много тысяч судеб. Резервный Дальневосточный полк, где младший лейтенант Ощерин руководил отдельным пулеметным взводом, сходу кинули под Сталинград — в адский котел, где круглосуточно кипели кровопролитные битвы.
В первом же сражении погиб лучший приятель Афанасия — земляк Иннокентий Латышев. Незадолго до они виделись, перебросились парой фраз.
— Как думаешь, Иваныч, не так долго осталось ждать прорвемся? — задал вопрос Иннокентий. — Голову, сволочи, не позволяют поднять, все палят и палят.
— Хрен его знает, — улыбнулся Афанасий, — везде жарко. Ты лучше сообщи, что из дома пишут?
— Какие конкретно письма? — удивился Иннокентий. — Не помню, в то время, когда их приобретал. До тех пор пока кашу не расхлебаем, не до писем. Да и не мастак их писать. Другое дело — ты.
Напиши несколько строк несколько слов моим, дабы напрасно не терзались. Дескать, живы будем — не умрём.
На том и расстались. А вечером Афанасий заметил имя Иннокентия в перечне погибших
«Мы кроме того не простились», — поразмыслил он и горестно набрался воздуха: «Не прощаться же ежедневно! Так с ума возможно сойти».
Сперва было дико и страшно от кромешного ада, но неспешно боль притупилась, опасность отошла на второй план, и Ощерин сосредоточил все внимание на управлении боем, сознавая, что он, как комвзвода, отвечает за подчиненных именно на этом огневом участке.
Во время маленького затишья комбат собрал бойцов:
— Мы в первый раз попали в такое пекло, товарищи, — сообщил он, — у нас нет опыта военных действий, всем нам не легко. Но у нас имеется отвага и мужество, любовь к Отчизне, и мы должны выстоять, дабы позже гнать фрицев с отечественной почвы.
Залогом чему могут служить действия взвода Ощерина, показавшего редкое самообладание в критические моменты боя.
— Вот в то время, когда нам понадобилась жёсткая выучка и дальневосточная закалка, — вспоминал Афанасий Иванович, — мы прошли такую школу опробований, что не страшен был ни линия, ни сатана. Нас обучили рукопашному бою, фехтованию, стрельбе из различных видов оружия и на всю катушку подготовили физически.
Мы появились в таких передрягах, из которых простые смертные не возвращаются.
По окончании очередной заварухи он доставал из кармана гимнастерки полосатый платочек и целовал его. Презент, как талисман, бабушка положила ему в карман перед уходом в армию, тихо сказав на прощание: «Да сохранит тебя господь, Афоня!» Сохранял всю войну.
Ни шагу назад!
Сталинградское сражение в составе 62-й армии стало самым тяжелым опробованием. «Переправиться через Волгу и сходу вступить в бой за взятие Мамаева кургана», — поставило боевое задание руководство.
Переправлялись под неистовым обстрелом зенитных авиации и батарей неприятеля.
— Ни шагу назад! — хрипел комбат. — Ты осознал, взводный? Погибать, но приказ делать!
Куда уж яснее. в первых рядах — нацисты, позади — собственные. И те, и другие бьют прицельно. Назад — значит, на дно
Комбат первым выскочил на берег. Его твёрдое волевое лицо, утомившееся от напряжения и бессонницы, светилось азартом боя.
С криком «Вперед, за Отчизну!» он увлек за собой бойцов. Ощерин бежал чуть позади, не ощущая ни пуль, ни смертельной опасности.
В том месте, в первых рядах, маячил Мамаев курган, и в мозгу билось единственная идея: добежать, забрать штурмом. Это уж позже поэт Рождественский напишет:
Выше всех Эверестов —
Мамаев курган
Ты стоишь,
поминальные муки терпя
А тогда Афанасий, как и тысячи бойцов, делал приказ, и в то время, когда до цели было совсем ничего, его будто кто-то очень сильно толкнул. Он не осознал, думалось, вот на данный момент соскочит и побежит дальше.
Не поднялся. Сраженный боеприпасом, утратил сознание. какое количество пролежал, всевышний знает. И остался бы лежать, не наткнись на него случайно санитары.
Они уже прошли мимо, в то время, когда услышали глухой стон, доносившийся из-под почвы. Откопали и заметили мёртвое тело
— В рубахе появился, сибиряк, тебя так как с того света достали, — говорили ему. — Ты знаешь, сколько полегло отечественных ребят? Практически целый батальон.
О тех ужасных событиях Афанасий Иванович сказал русским языком воина, чудесным образом сохранившегося: «Наблюдаем, Сталинград горит, Волга в огне. Вот нам по этому огню приказано было переправиться.
Перед этим на краткосрочном митинге командарм Чуйков Василий Иванович (сейчас маршал похоронен на Мамаеве кургане — прим. автора) поставил задачу забрать неприступный бастион не смотря ни на что. Трупов было столько, сколько я не видел нигде: и румынских, и германских, и отечественных.
Из отечественного батальона остались в живых 17 человек. Выходили из данной атаки кое-какие отечественные воины седыми, а кое-какие кроме того лишались рассудка.
Но приказ выполнили: забрали Мамаев курган.
По окончании победы
По окончании Победы 9 мая 1945-го Ощерин еще два года добивал бандеровские банды на Западной Украине. И лишь во второй половине 40-ых годов двадцатого века возвратился в родное Хомутово, где его ожидали самые родные, дорогие ему люди — верная супруга летний сын 8-и Анна Анатолий.
Афанасий Иванович прожил продолжительную и сложную судьбу. Предел наступил на 84-м году — за год до 60-летнего юбилея Победы.
Красная Стенки — На Мамаевом кургане
