Как надо любить, и жалеть, и прощать, и прощаться…
В Овсянской библиотеке местные старшеклассники встретились с исполнительницей одной из основных ролей в фильме «Звездопад», поставленном по одноимённой повести В.П. Астафьева.
Режиссёр Игорь Таланкин расширил сценарий, добавив новых действующих лиц и эпизоды воспоминаний о детстве из рассказов отечественного земляка «Сашка Ода» и «Лебедев русскому огороду».
Предположительно, не просто так работники библиотеки устроили эту встречу между 14 февраля и 23 февраля. Первая дата с некоторых пор почитается современной молодёжью как Сутки влюблённых, вторая досталась России в наследство от СССР. «Звездопад» вместил в себя обе Любовь и – эти святыни (подзаглавие его – «Повесть о первой любви»), и Защиту Отечества.
Это по сути автобиография – в фильме раздалось наименование родной Овсянки, и лет главному храбрецу было столько же, и снаружи актёр был похож на Витю Астафьева, что ушёл на фронт 75 лет назад, в 1942-м. Ему было 18, берёзовский военком недоумевал: «Ты ж на брони!», а юный бригадир составителей поездов, раздавленный, выпотрошенный похоронами блокадников из Ленинграда, на каковые его послали, ощущал лишь одно: «…я не желаю больше жить, желаю погибнуть, но с пользой, на войне…» Без таких мальчишек разве страна победила бы?
И как повезло ей, что данный – выжил! Выжил, дабы написать, возможно, самую великую правду о Великой Отечественной…
Хорошая девочка Лида
Повесть «Звездопад» начинается с потрясающе несложных слов: «Я появился при свете лампы в деревенской бане. Об этом мне поведала бабушка. Моя любовь появилась при свете лампы в военного госпиталь.
Об этом я поведаю сам». Киношная аннотация начинается также легко: «Фильм о любви, которая не имела возможности существовать в условиях войны». Но это нелепость! Была, само собой разумеется, была любовь – и в мирном детстве, и в госпиталь …!
Астафьев назвал любимую Лидой – в память о собственной матери. Первую Лидочку, деревенскую сверстницу (не смотря на то, что, думается, с экрана это имя не раздалось, да и в книге была лишь «шкилетина»), сыграла Надежда Владимировна Голубчикова.
Другими словами так её кличут на данный момент, а в первой половине 80-ых годов двадцатого века она была 6-летней Надей Бочковой.
Тогда в Дивногорск приехала съёмочная несколько «Мосфильма». Очарованные пейзажем (в Овсянке он неинтереснее), приветливо встреченные обитателями города гидростроителей киношники выстроили подворье и перешли к репетициям.
В группе имелись два мелких актёра – девочка и мальчик. Лишь с нею что-то «не срослось», и помощники режиссёра устроили кастинг среди местных девчушек.
Те попеременно просматривали стихи, пели «Гори-гори светло», танцевали… В то время, когда Ольга Михайловна Бочкова привела собственную дочку и Надя прочла какой-то детсадовский стишок, выбор решительно пал на неё – она ясно читала, снаружи идеально доходила под описание Мишиной (Витиной) подружки, а основное с полуслова осознавала дяденьку Игоря.
И вот уже звучит команда «Мотор!»… Отечественные горы, Енисей, массовые сцены с играющейся во взрослую судьбу дивногорской ребёнком – всё оказалось превосходно.
Впечатляли большой замысел шестилетки с выкатившимися от обиды слезинками (Надежда Владимировна заявила, что ей закапывали в глаза что-то едкое), дорогая похвальба перед вторыми «мамами, тятями»: «Но мой не выпивает и не курит» и это её чуть ли не старушечье «Ну уж хорошо. Всевышний даст, поправисси»…
Сегодняшней Наде (и не только ей) в самый раз было начать плакать без всяких едких капель – так это всё было мило…
А сцены в бане! Они равняется хороши и в книге, и в кино.
Воспоминания детства грели душу, утешали, лили бальзам на рану (в переносном смысле) раненого (в самом буквальном смысле) воина. И перекликались в его судьбе, и казались ему той, одной-единственной, две юные дамы – подружка по детским играм и медсестра прифронтового военного госпиталя.
Это незабываемо!
Сидевшие в каминном зале библиотеки девочки и нынешние мальчики, возможно, по-хорошему питали зависть к Надежде Владимировне. Таковой Его Величество Случай выпадает далеко не каждому, а уж выпадет – останется в памяти окончательно.
И отвечала на заданные вопросы бывшая «шкилетина» серьёзно и обстоятельно. Действовала ли она во ВГИК? «Нет, подавала документы в Ленинградский театральный, но ответили, что общежития иногородним не предоставляют, и я отправилась сперва в ПТУ, трудилась швеёй, позже окончила гидротехникум и заочно – Российский национальный социальный университет в Москве. на данный момент – инспектор по кадрам на заводе СКАД»…
Игралась ли в драмкружках? «Да, в Дивногорском Доме пионеров. Принцессу игралась»… Из-за чего на фотографиях со съёмок люди в пуховиках, а в кадре дети в летних платьицах? «Работа в Дивногорске выпала на сентябрь, было уже холодно, а по сценарию шло лето.
Когда звучало: «Всем благодарю, все свободны», нас укутывали и отпаивали горячим чаем»… В каком городе снимали госпиталь и другие «взрослые» эпизоды? «В Керчи – я в том направлении ездила с мамой»… На улицах определят? «Да, случается.
По окончании премьеры «Звездопада» в Дивногорске автографы просили»… Семья имеет отношение к кинематографу? «В фильме «Хозяин тайги» Валерий Золотухин ездил на мотороллере моего отца; брат служил в кавалерийских армиях и снимался в фильмах «Дворцовые» перевороты «и Звезда»; сын Ярослав побеждал в Общероссийском фестивале робототехники в Иркутске, его показывали по ТВ в «Вестях»… (Тут сказал слово Александр Георгиевич – супруг Надежды: «Одному мне не повезло»…) Остались ли в Дивногорске кто-нибудь из детской массовки «Звездопада»: «Да, пара человек до сих пор живут в отечественном городе»…
Заведующая отделом книг В.П. Астафьева Вера Николаевна Виноградова тут же вбросила идею собрать их всех в библиотеке. Аудитория её дружно поддержала. Встреча закончилась, но точно находившиеся на ней парни будут просматривать книги собственного великого земляка.
И начнут – с «Звездопада»…
Ольга Берггольц ? Начало осени ?
