Дочь революции: беседа с алейдой геварой — «наука»
К кому ВОЗ обратилась с просьбой о помощи, в то время, когда в Африке разразилась эпидемия лихорадки Эбола? Не к Соединенным Штатам и не к богатым европейским государствам. К Кубе.
Об этом говорит Алейда на данный момент (Aleida Guevara), дочь и врач одного из известнейших в мире революционеров, на встрече с Proletaren в Гётеборге 22 ноября. Мы еще не знаем, что три дня спустя нас покинет фаворит кубинской революции Фидель Кастро Рус (Fidel Castro Ruz), и нам останется только не забывать его и вдохновляться его поступками.
Алейда Гевара выбрала тот же путь, что и ее папа когда-то в Буэнос-Айресе, перед тем как он познакомился с Фиделем Кастро и решил вместе с ним и еще дюжиной революционеров начать на Острове Свободы подпольную войну против диктатора Фульхенсио Батисты (Fulgencio Batista). Восстание вылилось в революцию, и благодаря Че и Фиделю Алейда Гевара выросла в стране, где медицинское образование имели возможность позволить себе не только богатые.
В Гётеборг Алейда Гевара прибыла, дабы поведать о достижениях необходимости и кубинской революции снять американскую экономическую блокаду Кубы. Обозреватель Proletaren встретился с ней в гостинице и позднее сопроводил в район Хага, где расположен Дом Энгельса и Маркса, где она должна была произносить собственную обращение.
На улице было уже по-зимнему холодно.
В сущности, американская блокада Кубы так же, как и прежде действует, не смотря на то, что в связи с политикой изменений Обамы по Кубе и его визитом в Гавану в прошедшем марте общественность верит, что санкции сняли.
Суда, побывавшие на Острове Свободы, в последующие шесть месяцев не смогут входить в порты США, а торгующие с Кубой компании не есть в праве реализовывать собственную продукцию в Америке. На Острове Свободы не достаточно серьёзного медицинского оборудования, которое полностью либо частично производится в Соединенных Штатах, в связи с чем действует запрет на его продажу Кубе.
Санкции все еще действуют, и Алейда Гевара для начала говорит о нынешней экономической ситуации на Острове Свободы. «Мы остаемся страной под действием экономических санкций США, так что обстановка так же, как и прежде тяжелая. Но мы настойчиво трудимся над улучшением экономического положения изнутри.
Пробуем развивать кооперативы, причем не только в сельском хозяйстве, но и в секторе одолжений».
По словам Алейды Гевары, сейчас в простой судьбе начинают проявляться плоды проводимых реформ.
«повышение и Стимулы заработных платов в сельском хозяйстве дали результаты. Сейчас у нас круглый год имеется овощи, не смотря на то, что в определенных случаях они все равно весьма дорогие.
Недавние ураганы очень многое стёрли с лица земли, но цены до недавнего времени были в полной мере дешёвые, не смотря на то, что и их было нужно снизить. Для этого нам было нужно создавать больше.
Мы пробуем простимулировать сельское хозяйство, дабы для каждого жителя продукты стали дешевле».
С 1994 года на Острове Свободы ходят две валюты — кубинские песо и конвертируемая валюта, по цене соответствующая доллару. Две валюты — это неприятность, и она содействует происхождению необоснованных различий в зарплате между теми, кто пользуется конвертируемыми песо, и теми, кто приобретает от страны заработную плат в кубинских песо.
«В первую очередь, это неприятность в туристической индустрии. Те, кто трудится в гостинице либо в баре, лишь на одних чаевых получают больше, чем мы, доктора, не смотря на то, что государство сравнительно не так давно удвоило отечественные зарплаты и дало нам ряд других стимулов.
К примеру, всем докторам в стране предоставили возможность за маленькие деньги приобрести ноутбук. Другими словами государство пробует нивелировать эти различия, но для этого нужна намного более развитая экономика».
От конвертируемого песо, введенного в так называемый особенный период, в то время, когда обстановка была сверхтяжелой, пора избавиться, а две валюты объединить в одну. Но это процесс.
Согласно точки зрения Алейды Гевары, это займет как минимум несколько—пяти лет, не смотря на то, что кубинские экономисты утверждают, что двух лет хватит.
«Они — громадные оптимисты, чем я», — говорит Алейда Гевара со своим заразительным хохотом. Но они же должны знать.
Экономические трудности бледнеют перед лицом поразительных результатов, которых добилась революция посредством бесплатных здравоохранения и образования. В капиталистической Швеции с ее дефицитом жилья сложно кроме того представить себе, что кто-то платит за квартиру либо дом не более пятидесятой части зарплаты.
— какое количество вы сейчас получаете на Острове Свободы как доктор?
— Эксперт высшей категории с одной специализацией, таковой, как я, приобретает чуть более 1400 песо. Это около 50 долларов в месяц.
Но это нельзя сравнивать с вашими заработными платами. Я не плачу никаких налогов на образование и здравоохранение, на Острове Свободы они всецело бесплатны.
— А аренда?
— Нет, я уже выплатила деньги за личный дом. Но и национальное жилье на Острове Свободы весьма недорогое.
К примеру, я платила 30 песо в месяц, другими словами чуть больше одного американского доллара. Вот из-за чего нельзя сравнивать зарплаты на Острове Свободы и в других государствах.
Весьма сложно растолковать людям, что я платила американский доллар в месяц за дом.
Реализовывать и брать жилье на Острове Свободы официально не запрещаеться лишь в последние пять лет. Алейда Гевара растолковывает, что по закону возможно реализовать собственный дом, но не почву, на которой он выстроен. И клиентом возможно лишь гражданин Кубы.
Но она подтверждает тот факт, что это изменение в законодательстве открыло путь спекуляциям.
«Как раз. Вот из-за чего цены на частные дома так же, как и прежде высоки, тут в дело вмешалась спекуляция.
Но, очевидно, существуют определенные правила, к примеру, нельзя быть владельцем более чем двух домов».
Куба и США по окончании смерти Фиделя Кастро
El Nuevo Herald30.11.2016Не потерять эру Обамы
Folha29.03.2016Куба — на надеющемся ей месте
Diario de Noticias23.03.2016
Алейда Гевара честно и открыто отвечает на вопросы о проблемах кубинской экономики и о новых вызовах, каковые появились по мере проведения реформ. К тому же, она не забывает подчернуть, что эти нужные экономические трансформации осуществляются под контролем народа, и сами жители острова свободы выдвигают четкие условия для инвесторов.
«В Кубу инвестируют зарубежный капитал, но неизменно при условии, что кубинская почва не выставляется на продажу, она в собственности только кубинскому народу. Инвестиции должны идти на пользу народу, в противном случае их отклоняют.
Но блокада — это тяжелый удар. США продолжают давить на компании, дабы вынудить их отказаться от торговли с Кубой.
Это громадная неприятность».
Как изменятся отношения государств при новом президенте США, угадать нереально, говорит Алейда Гевара. Дабы обрисовать его, она применяет опытный термин.
«Действия Трампа очень тяжело угадать. Не воображаю, каковы будут последствия его вступления в должность. Если он начнёт руководствоваться своим инстинктом предпринимателя, то логично было бы снять блокаду, поскольку она вредит и фермерам в Соединенных Штатах.
Исторически мы — их ближайший рынок, большой потребитель зерна, бобовых, риса, овощей, каковые выращивают в южной части США. С данной точки зрения блокада затрагивает и американскую экономику.
Иначе, у Трампа нет экономического опыта, и он весьма чувствителен к манипуляциям со стороны людей, приглашенных им в правительство. А они придерживаются реакционной точки зрения в отношении Кубы.
Если он их послушает, то нельзя исключать, что будет отменено все, чего мы добились на сегодня. Удачи мелки, но это лучше, чем ничего.
Открытие консульств стало шагом вперед».
В возобновлении дипотношений с США Алейда Гевара не видит ничего нехорошего.
«Совсем ничего. Мы же поддерживаем дипотношения с Европой, так в чем же отличие? В том, что США чуть более агрессивны?»
Европа была колонизатором, эксплуататором, захватчиком, она обкрадывает Латинскую Америку. Так в чем отличие?
Ни в чем. Лишь в том, что Европа на большом растоянии, а США — рядом.
Сейчас в Бразилии и Аргентине к власти пришли правые политики. На выборах президента в Аргентине победил Маурисио Макри (Mauricio Macri), а в Бразилии Дилма Руссефф (Dilma Rousseff) была вынуждена уйти в отставку в следствии парламентского переворота, организованного самый коррумпированными политиками страны, которые связаны с криминалом.
В Венесуэле очень активны реакционные силы как в стране, так и за ее пределами.
— Что вы думаете о ситуации в Латинской Америке сейчас? По многим направлениям в том месте отмечается политический регресс.
— Те две страны, где вправду имеется регресс, ни при каких обстоятельствах и не были социалистическими и не объявляли, что отправятся против социализма. Нестор (Nestor Kirchner) и Кристина Киршнер (Cristina Kirchner) ни при каких обстоятельствах не были социалистами.
Они аргентинские националисты — перонисты. Партия Трудящихся с Дилмой и Лулой в Бразилии — также не соцпартия. В том месте имеется и левоцентристы, и правые.
Партия Трудящихся — как плавильный котел для множества точек зрения, она ни при каких обстоятельствах не была социалистической, не смотря на то, что и трудилась на благо народа.
Алейда Гевара желает заявить, что ключевую роль в революционном перемещении сыграли те страны, каковые вместе с Кубой входят в АЛБА (Боливарианский альянс для народов отечественной Америки), — Никарагуа, Эквадор, Венесуэла, Боливия.
«К сожалению, ни один из двух латиноамериканских гигантов не стал участником АЛБА, как бы нам того ни хотелось. С Аргентиной и Бразилией перемещение стало бы посильнее. Но с политической точки зрения для нас это не через чур большой регресс.
Для Аргентины и народа Бразилии это, наоборот, тяжелый удар. А передовое латиноамериканское перемещение АЛБА еще идет вперед».
В Венесуэле также имеется угроза правых сил. По словам Алейды Гевара, реакционные течения в Венесуэле восходят к моменту, в то время, когда обитатели страны по окончании боливарианской революции в первый раз стали обладателями того, что создают.
Это произошло, в то время, когда правительство национализировало нефтяную отрасль.
«Нефтяные деньги сейчас поступают не на банковские квитанции двух—трех семей, а на улучшение условий судьбы народа. Это экономически оказало влияние на США.
Улицы Вашингтона заасфальтированы венесуэльской нефтью, которую США брали за цену от пяти до семи долларов за баррель. А сейчас приходится платить рыночную цену».
Было ясно, что США не начнут сидеть сложа руки, глядя на положение дел в Венесуэле, в то время, когда им неожиданно было нужно брать нефть по рыночным стоимостям, говорит Алейда Гевара.
«США распространяют дезинформацию и играются важную роль во внутренней дестабилизации страны. Президент Мадуро и его правительство усердно трудятся над обстановкой, но она все равно приводит к беспокойству.
У США имеется экономические средства действия. Кроме этого они обманывают и вводят людей в заблуждение посредством фотографий, на которых якобы запечатлен разгон демонстраций в Венесуэле, а в действительности они сняты в Чили».
Алейда Гевара сравнивает социальные процессы в Боливии и Венесуэле, показывая на появляющиеся трудности.
«Это тяжело, в обеих государствах революционные процессы появились совсем сравнительно не так давно. Дабы у людей показалась свобода решать, чего они желают, им необходимо образование.
За несколько лет революции культуру не создать. Кроме того сейчас, через 57 лет по окончании социалистической революции на Острове Свободы, мы должны трудиться над увеличением культурного уровня народа.
Он ни при каких обстоятельствах не бывает высок. А сейчас представьте себе процесс, что начался значительно позднее, а его участники находятся под намного громадным давлением. Весьма сложно сделать так, дабы люди успевали достигать нужного политического уровня.
Для Кубы это стало огромным вызовом, поскольку один из способов оказать помощь гражданам — это проследить, дабы они вправду почувствовали перемены, почувствовали их».
Нужно не просто говорить о социальных переменах, но и проводить их в действительности, подчеркивает Алейда Гевара.
«Если вы лишь болтаете о переменах, а люди их не чувствуют, то они ничего и не увидят. Вот из-за чего тысячи отечественных докторов безвозмездно трудятся в братских государствах в границах АЛБА, к примеру, „Операция Чудо“, помогающая больным с офтальмологическими заболеваниями».
Проект «Операция Чудо» действует в трех десятках государств Латинской Америки, Африки и Азии, и это только часть глобальной работы Кубы в области здравоохранения. Куба — неповторимая страна и в области помощи при интернациональных бедствиях, ее вклад в работу в разоренной ураганом республике Гаити и в Западной Африке, где бушевала лихорадка Эбола, неоценим. «К кому ВОЗ обратилась с просьбой о помощи, в то время, когда в Африке разразилась эпидемия лихорадки Эбола?
Ни к Соединенным Штатам, ни к богатым европейским государствам. К Кубе, и как раз отечественные доктора первыми в том направлении отправились».
Алейда Гевара с гордостью говорит, что в Бразилии трудятся около 12 тысяч кубинских докторов, в Венесуэле — 11 тысяч, в Боливии — приблизительно две тысячи.
«Мы — народ, что постоянно хочет оказать помощь. Это подразумевает огромные жертвы, среди них и для детей, каковые остаются на Острове Свободы, тогда как их мамы либо папы отправляются в другие страны в составе медицинских миссий».
Но громадные жертвы нужны, дабы граждане Боливии и Венесуэлы имели возможность подметить перемены. Согласно ее точке зрения, Куба обязана приложить особенные упрочнения, дабы другие латиноамериканские государства в будущем достигли того же впечатляющего уровня благосостояния.
«В то время, когда люди не подмечают изменений, они не смогут их отстаивать. Но люди не дураки.
Если они ощущают, что что-то изменяется, что новая совокупность уважает и ценит человека, они начинают ее защищать».
Но представителям класса, талантливого за себя заплатить, не нравится социальный прогресс. Алейда Гевара приводит пугающий пример реакционных настроений в Венесуэле: соперники правительства обложили бесплатную поликлинику в Каракасе мусором, что собирались поджечь.
«Те же, кто болтал о правах человека, свободе и тому аналогичных вещах, желали поджечь поликлинику, в которой был кубинский персонал! Благодарю соседям, что не было жертв, но вот с кем боливарианское государство пробует вести диалог на нынешнем уровне».
— Кстати, о демократии и правах человека. Что вы ответите тем, кто именует Кубу диктатурой?
— Лучший ответ на данный вопрос я слышала от одного молодого чилийца на конференции во Франции. Он сообщил: «Простите, но я сам из диктатуры.
Я знаю, что это такое, и я ни при каких обстоятельствах еще не видел диктатора, которого интересовало бы здоровье его граждан и народа других государств. Ни при каких обстоятельствах не видел диктатора, которого бы интересовало образование.
Вы сами заявили, что для свободы народу необходимо образование. Так что образованный народ, ясно, не в интересах диктатора. О какой таковой диктатуре мы говорим?
В случае если это диктатура, то я желаю в ней жить».
Алейда Гевара с готовностью и в подробностях обрисовывает избирательную совокупность Кубы. Те самые кубинские выборы, которых не существует, если доверять шведским СМИ и журналистам от Лотты Коллин (Lotten Collin) до Осы Линдерборг (Asa Linderborg).
Кубинская демократическая совокупность с персональными выборами, на которых кандидаты в обязательном порядке должны иметь хорошие советы с работы и с места жительства, не годится для шведских ученых мужей, предпочитающих народовластие американского типа.
— И, в завершение, антикоммунизм сейчас силен. Что бы вы сообщили молодым людям в Швеции, каковые лишь и слышат, что социализм и коммунизм — это синонимы угнетения?
— Легко посмотрите назад около. Мы — социалистическое общество, и мы солидарны с народами во всем мире. Мы не порождаем войны,
мы пробуем их остановить. Мы ни при каких обстоятельствах не были обстоятельством агрессии.
Мы коммунисты.
Заметно, что вопрос задел Алейду Гевара.
«Я не могу сообщить, как вам жить, я не вправе. Я лишь говорю, чем я занимаюсь и кто я такая. И без того мне живется намного лучше.
Таковой, какая я имеется, в таковой совокупности, в какой я живу. А чего вы желаете — вам и решать».
Че Гевара
