Власть не девушка
Музыкант, создатель песен, режиссёр, актёр – всё это не различные сущности, а одна необъятная, которая именуется двумя словами: Гарик СУКАЧЁВ. Читателям «АН» повезло: в этом случае легендарный рок-н-ролльщик был особенно откровенен.
— Какое у вас настроение в это непростое время?
– Откройте любое интервью за прошедшие тридцать лет. В случае если данный вопрос в нём будет не первым, то вторым совершенно верно (смеётся).
У меня была такая шутка: «2054 год. Положение в стране – тяжёлое».
Ничего нового на данный момент не происходит.
– Вы привычный к тревоге перед завтрашним днём?
– Она всегда была, эта тревога. То обострялась, то затихала.
Афган, путч, развал СССР, второй путч, Чеченская Республика, опять Чеченская Республика Нормально так на одну людскую судьбу. Сейчас ещё и аномальное потепление: наблюдаешь на столичный февраль и вспоминаешь, как когда-то сейчас катал сына на санках (смеётся).
Что касается глобального мира с его угрозами, то он постоянно существовал так. Массовое бессознательное чувство опасности время от времени на пике, время от времени уходит на второй план.
В прошедшем сезоне дух громадной войны витал около. Луганск, Донецк, близость отечественных границ, отечественных городов и сёл, куда залетали боеприпасы Тогда я чувствовал опасность всех этих провокаций весьма остро.
А на данный момент не ощущаю, что мы стоим на грани громадной войны. Но Украина будет гореть продолжительно и не останется единым страной, к сожалению. Хочется проснуться и сообщить: «Господи, это был плохой сон»
– Принимаете эту войну близко к сердцу?
– Бывший СССР – мой мир. Любимые улицы, дорогие мне знакомства, хорошие товарищи, которых я не замечу больше ни при каких обстоятельствах.
Это тяжелее, чем было прощаться окончательно с людьми, уезжавшими в эмиграцию в 70-е годы. «Ни при каких обстоятельствах» – какое ужасное слово! Одесса ни при каких обстоятельствах не будет тем городом, что я обожал всю собственную жизнь.
Её стёрли. Ластиком. Её больше нет, и это так беспросветно Больше я её не замечу.
Ни при каких обстоятельствах.
И в русском обществе случился большой раскол в связи с украинскими событиями. Слава всевышнему, он детишек мелких не коснулся.
А вдруг сказать о взрослых, то он коснулся всех поколений. Особенно болезненно это происходит в солидном возрасте.
Поразмыслить лишь: люди, каковые прожили солидную часть судьбы, которым мало осталось времени на земле, – теряют родных! У молодых ещё имеется запас времени, дабы примириться, а у нас – уже нет.
Это большие жизненные утраты. В мелких русских городах этого, само собой разумеется, меньше – в том месте люди заняты больше выживанием, чем спорами.
– Не обошлось и без разрывов в русском роке
– Не нужно об этом. Не будем приумножать.
– Вы отыскали в памяти смерть СССР. Выполняют такие аналогии: падение стоимости одного бареля нефти тогда – падение стоимости одного бареля нефти на данный момент, война в Афганистане тогда – война в Сирии на данный момент, распад СССР тогда Кроме того не желаю завершать эту идея.
– Да ну, глупости. Забудьте вы об этом.
Вся отечественная огромная страна замечательно не забывает 80-е и 90-е годы. Вы почувствуете наступление чего-то ужасного тогда, в то время, когда в магазинах провалятся сквозь землю макароны, соль и спички, как это было в конце 80-х, при павловской реформе.
Да и не только павловская реформа повлияла – всё это носилось в воздухе. Шевчук тогда спел весьма правильные слова: «Предчувствие гражданской войны» Все мы чувствовали это в те годы.
Вы на данный момент рассказываете ровно о том же самом, но у меня нет для того чтобы ощущения. Ни фига.
Не сгущайте краски. Совсем второе время на данный момент.
какое количество тысяч нас было на тех баррикадах 91-го! Весьма интересно, сколько людей сейчас, как я, не уважают себя за то, что в том месте были?
Возможно, лишь я. Но я уверен: мы, отечественное поколение, проиграли собственную войну. «Дальше функционировать будем мы!» – пел Виктор Цой. Мы желали функционировать, и мы проиграли.
Возможно, следующие поколения победят.
– Значит, вы обиженны тем, куда привели собственное поколение?
– Я никуда его не вёл. Не было для того чтобы, дабы в один раз утром я проснулся и решил: а возглавлю-ка я собственное поколение. Живописец предлагает миру лишь самого себя. Я всю жизнь был анархо-индивидуалистом и погибну им.
Ни при каких обстоятельствах никому не навязывал собственного мнения. Неизменно сказал: моя свобода заканчивается в том месте, где начинается ваша, и ваша заканчивается в том месте, где начинается моя. Если бы я вычислял себя преподавателем, то подался бы в проповедники.
Что-нибудь нёс бы, чётко зная, что знаю истину. А я ничего не знаю. Любой вопрос рождает во мне не ответ, а новый вопрос. «У тебя ужасный темперамент», – говорили мне по этому поводу.
Так вот у меня до сих пор ужасный темперамент. Я себя по большому счету на хрен не обожаю, ни при каких обстоятельствах от себя не пёрся.
Легко делаю то, что считаю ответственным. А вдруг делаешь что-то такое, что по-настоящему принципиально важно для тебя, то стопроцентно кому-то это понадобится.
У меня имеется чувство ответственности. Неизменно говорю: я не хиппарь, я не прекраснодушен.
Во мне имеется всё, что имеется в человеке: и хорошее, и плохое, и красивое, и страшное. Со всякой дрянью в себе я стараюсь бороться.
Не редкость, ляпну что-нибудь, а позже сам себе говорю: что тебе по большому счету в голову пришло? Я косноязычное существо, и мне неизменно тяжело растолковать, что глубинно я имею в виду. В то время, когда мы закончим отечественный разговор, я буду жалеть о нём.
А вы рассказываете «вёл поколение».
– В каких вы отношениях с нынешней властью?
– Ни при каких обстоятельствах в жизни не был доверенным лицом какого-либо кандидата на выборах. Я высказываю собственную позицию в бюллетене на участке для голосования, и всё.
Лишь так я соприкасаюсь с властью – как гражданин собственной страны. Будет необходимость высказаться вслух – выскажусь.
Аргументированно, звучно, во всеуслышание. Сейчас у меня нет ничего, не считая неспециализированных слов: «Гипс снимают!
Клиент уезжает! Лёлик, что делать?!» Власть не женщина, дабы её обожать. И сама она также уверен в том, что она не женщина, дабы её обожать (смеётся). Собственную тайну голосования я не озвучиваю, это моё право.
Считаю неприличным вопрос «за кого ты голосовал?». Неприлично задавать вопросы человека, что он делает в том месте, где закрыто, зашторено.
Это равносильно вопросу, в чём человек кается попу на исповеди.
– Десять или одинадцать месяцев назад вы вместе с Иваном Охлобыстиным и Александром Скляром запсали сингл для обитателей Донбасса
– Записали – это звучно сообщено. Мы сидели с Саней в студии и репетировали, подготавливались к «Собственной колее», за музыкальную часть которой в прошедшем сезоне отвечал я («Собственная колея» – ежегодная премия, созданная Благотворительным фондом и властями В. Высоцкого, вручаемая за успехи в различных видах деятельности. – Ред.).
Незадолго до этого Саня возвратился оттуда, с Донбасса. А тут ещё пришёл Ваня и сообщил: «Давайте споём для Донбасса песню».
Спели. Директор Вани снял это на айфон, и Ваня выложил запись в Интернет. В то время как раз длились обстрелы, гибли люди, дети
– Ваш приятель Александр Скляр чётко занимает сторону в этом конфликте – поддерживает борьбу Новороссии за независимость. В то время как в некоторых кругах модно находиться «над схваткой».
– Значит, я актуальный. Крым отечественный, непременно. Но я не могу встать на сторону в донбасской войне.
Другими словами я занимаю сторону Донбасса как человек, что не забывает кошмар первой войны в Чечне, в то время, когда в Новый год летели бомбы на безвинных людей в Суровом. Всё во мне кричало, но сделать я ничего не имел возможности – я человек мелкий.
Стало ясно, что наступил преисподняя и мы будем его терпеть, а позже ещё и привыкнем к нему.
Но точно так же мне жаль украинских воинов – я говорю не о фашистских маршах, а о тех восемнадцатилетних мальчишках, которых гонят на убой, как когда-то Российская Федерация гнала собственных мальчишек в Чечню. Восемнадцатилетние мальчики.
Да кое-какие из них ещё девочек не целовали! Нет войны хуже гражданской.
– Как вам думается, что ожидает Донбасс обозримой перспективе?
– Совсем сравнительно не так давно на мой концерт в Ростов-на-Дону приехали ополченцы из ДНР. Стоят юные парни, чуть старше тридцати. С ними прекрасные жёны-казачки. Парни говорят: «Мы на все ваши концерты ездим.
Вот лишь в прошедшем сезоне не ездили – война». Я задаю им простой дурной вопрос: «Как в том месте у вас?» Один говорит: «Да нормально!» Второй: «Да не хорошо!» Я задаю вопросы: «Будет война?» Один говорит: «Весной будет, Игорь Иваныч».
Второй говорит: «Не дай всевышний, само собой разумеется. Но мы повывезли в Беларусь и Россию всех, у кого в том месте родственники, и находимся на армейском положении».
А вдруг сказать о всемирный войне в двадцать первом веке, то, наверное, она уже идёт. Будет ли в неё глобально втянута Российская Федерация?
Господи, пронеси! Наша страна, существующая одиннадцать с половиной столетий, прожила без войны в общем итоге всего лишь триста с чем-то лет. Каждое поколение жило в войну, каждое.
Возможно, новые поколения, подобно отечественному, также не смогут выбрасывать чёрствый хлеб. Но Российская Федерация некуда не убежит, по причине того, что она Российская Федерация, по причине того, что мы русские.
Сравнительно не так давно прочёл любопытного книгу – воспоминания германских генералов о плене. Просматривая, осознаёшь: русские не сдаются.
– Звучит оптимистично, но всё равняется пугающе.
– Давайте о хорошем. Вот смотрите, моя дочка с хорьком (показывает на экран смартфона). Это в Таиланде, в зоопарке. Мы заметили то, чего никто из отечественной семьи не видел, – рождение ягнёнка.
Позже овечка его облизывала, позже он поднимался, довольно продолжительное время Новая судьба, волшебство.
Рожайте детей, парни. Любите друг друга. Семья – ячейка общества. Начинай с самого себя. Рубись за эту собственную грядку.
Пускай в ней будет всё полито, всё прополото, и пускай на ней взойдут всходы.
Ойся ты ойся
