В россии открылся реабилитационный центр международного уровня для детей, перенесших тяжелейшие заболевания
«Приезжают мелкие старички — потухшие глазки, зеленый цвет лица, по окончании поликлиник, сил нет, ничего не желают. А спустя семь дней это вулканы, цунами, с чьей энергией не знаешь как совладать», — говорит Оля, она волонтёр и студентка «Шередаря» и прошла особую подготовку, дабы трудиться с излечившимися детьми.
«Возвращаем детство!» — это девиз фонда и центра. Возвращать детство в Российской Федерации необходимо 10–15 тыс. детям в год — тем, кто по окончании перенесенной долгого лечения и болезни находится в устойчивой ремиссии и доктора уверены в том, что им уже возможно а также необходимо жить простой судьбой.
Вот лишь с простой судьбой получается без реабилитации не хорошо. Месяцы, в противном случае и годы, совершённые в поликлиниках, с тяжелейшими манипуляциями и лекарствами, не проходят бесследно.
Ребенка по окончании всего этого нужно «оживить» и научить радоваться, другими словами вернуть к полноценной судьбе, которой все это время, пока он с врачами и родителями боролся со смертью, он был лишен.
К тому же не факт, что заболевание не возвратится и пройти все эти адские муки им не придется снова. И неизвестно, даст ли заболевание еще один шанс.
Как раз исходя из этого вожатым, которых тут именуют «шери», не советуют эмоционально привязываться к детям. И совсем уж под запретом — беседы о болезни.
«Они едут к нам, дабы про нее забыть, а мы задолжали им в этом оказать помощь. Продолжать либо нет общение с ребенком по окончании смены — персональный выбор шери, по причине того, что всякое не редкость, время от времени дети «уходят» — и это весьма не легко эмоционально, — говорит второй доброволец, третьекурсница МГППУ Даша Солдатова. — Мы кроме того не знаем диагноза ребенка, а за состоянием их здоровья следят медсестры и врачи.
Отечественная задача — подарить им счастье тут и по сей день, и это весьма классная работа!»
Онкология — коварная дрянь, но у детей больше шансов выжить, чем у взрослых. В прошедшем сезоне, согласно данным Минздрава, в Российской Федерации было 22,5 тыс. детей с онкологией. У 3,5 тыс. данный диагноз поставлен в первый раз.
По официальной статистике, в федеральных клиниках поправляются до 80% заболевших, в регионах — 55–60%. А за сухими цифрами — весьма различные и весьма похожие истории, в то время, когда жизнь вмиг переворачивается с ног на голову и заставляет на все наблюдать в противном случае.
«Я благодарен раку — да, вы не ослышались. Я благодарен раку, по причине того, что он научил нас ценить каждую 60 секунд и научил нас радоваться каждой мелочи. Мы простая семья и также ругаемся, но в какой-то момент внезапно срабатывает щелчок, и ты осознаёшь, что тратишь драгоценное время не на то, и это весьма здорово отрезвляет, —
говорит Сергей Бабарский из подмосковных Бронниц, папа четверых детей. У старшей Анечки 2,5 года назад нашли рак кости, ей тогда было 12, вместе с дочкой Сергей провел в онкоцентре на Каширке больше года. — При Анином диагнозе выживаемость 70%.
И это страшно, каждый третий уходит. А дети в отечественном отделении были со всего бывшего Альянса — всем кишлаком скидывались, дабы собрать им деньги на билеты, в фонды писали, ходили с шапкой по миру. И жили мы весьма дружно, одной громадной семьей.
Тогда я в первый раз услышал от докторов поразившую меня фразу: «Взрослым мы продлеваем жизнь, а детей мы лечим». Дозировки, каковые выдерживают дети, большие, исходя из этого и выживаемость у них в итоге выше.
А до этого самое тяжелое моральное опробование — это постановка диагноза, по причине того, что в первую очередь исключают рак. И нам его исключали весьма долго.
И эта надежда изматывала нас».
Бабарский говорит, что их семье дико повезло. Во всех смыслах.
Тьфу-тьфу-тьфу, по причине того, что период, в то время, когда Анин тип рака считается излеченным, еще не закончился.
«В то время, когда диагноз подтвердился, мы сходу попали в РОНЦ, к красивым докторам, каковые живут на работе и бьются за каждого ребенка, — это отечественный лечащий доктор Эльвира Рефатовна Сенжапова и врач Денис Борисович Хестанов, что пересадил Анечке кусок малой берцовой кости с сосудами на руку, и все прижилось. Это сложнейшая и неповторимая операция, одна из первых в Российской Федерации, такие и в мире мало где делают.
И мы ни за что не платили, все было безвозмездно. Действительно, были перебои с «химией» (химиотерапией. — «Газета.Ru»), у лекарств закончился срок регистрации, и мы брали сами — помогли привычные с Украины, каковые до этого также лежали в РОНЦе.
На химию ушло тысяч триста, может, больше, уже не помню, но в фонды мы не обращались, потому, что у нас были собственные накопления».
До тех пор пока мы говорим, Аня играется с мелким братом: он появился, в то время, когда они с папой были в поликлинике. Она уже прошла реабилитацию в центре.
«Это были самые лучшие дни в моей жизни! Я до болезни была весьма стеснительная, а по окончании нее так совсем молчуньей.
А позже я попала в «Шередарь», и это была сказка, одним словом, счастье!» — говорит Аня.
А его жена и Сергей Катя Бабарские (они обладатели обувного онлайн-магазина) в признательность за «ожившую» дочку всем вожатым смены подарили эргономичную актуальную обувь.
Британка с веслом
Фитнес-тренер, блогер и автор из Британии Лора Кеннингтон планирует в одиночку проплыть всю Волгу на своем каяке. Путешествие длиной в 3700 км и…
В самом центре и правда классно. Территория 15 га, 26 новеньких домов-срубов, где все предусмотрено для людей с ограниченными возможностями, отдельная огромная столовая, а в том месте все весьма вкусно и наряду с этим полезно.
По весне на территории посадили 2,5 тыс. деревьев, а цветы и без того уже распустились. Тут на каждого ребенка по шери, а с утра до ночи они занимаются в мастерских и творческих студиях, стреляют из лука и сплавляются на байдарках, ездят верхом и участвуют в соревнованиях.
Рядом с поправившимися детьми — их сестры и братья, практически это реабилитация целой семьи, которая продолжительное время была в стрессе от тяжелейшей болезни. Одна смена обходится фонду в 2 миллионов рублей., в год таковой центр может реабилитировать 500 детей.
«Я грежу, дабы мы рядом выстроили еще один центр, вот замысел, я уже все продумал, отправлюсь к губернатору Владимирской области говорить, — разворачивает подробнейшие схемы основатель «Шередаря» Михаил Бондарев. — Но таких центров на страну нужно минимум десять».
Бондарев говорит, что никакой «личной истории», из-за чего он внезапно занялся психотерапевтической реабилитацией онкологических детей, у него не было: никто из его родных, к счастью, не болел.
«Я просматривал Евангелие ежедневно по паре глав, так оно в тот момент легло мне на сердце. И начал помогать, по причине того, что так необходимо и верно, — вспоминает Бондарев самое начало. — Анонимно помогал, через помощницу собственную.
А позже она заболела не легко и улетела с детьми за границу, дабы лечиться, и я начал помогать напрямую, так я познакомился с Галиной Чаликовой из фонда «Подари жизнь».
в один раз мы совместно приехали ко мне, во Владимирскую область, взглянуть на речку Шередарь, на поля эти, она и говорит: «Прекрасно бы тут лагерь реабилитационный выстроить».
И я загорелся данной идеей. По причине того, что раньше детей по окончании болезни мы отправляли в Ирландию, я в том месте также был.
Дублин если сравнивать с Москвой бедный город: ни лимузинов тебе, ни роскошных витрин. А у нас куча богатых людей, каковые кичатся достатком, украшениями и дорогими шмотками, не знают уже, чем еще друг друга поразить.
И понимаете, мне так стыдно стало! «Ну как же так, — думал я, — ну из-за чего? Из-за чего мы просим их, бедных ирландцев, оказать помощь отечественным детям, к тому же безвозмездно?
Разве это верно, разве это естественно?» И я решил во что бы ни начало сделать таковой реабилитационный центр, как в Ирландии, у нас. Дабы все было по высшим стандартам и лишь с лучшими программами».
Бондарев говорит, что сперва кроме того не думал, что в итоге строительство центра станет таким затратным проектом.
«У меня не было 500 миллионов рублей., дабы раз — и выложить их на стол, дабы начать стройку. Да и почвы также не было, — говорит он. — Но в то время, когда я начал думать на эту тему и предпринимать конкретные шаги, словно бы какие-то высшие силы стали этому содействовать.
Денег не было — и внезапно мы их получили. И с почвой также.
У моей компании «ВКС-International» уже давно имеется загородный лагерь, а рядом с ним пустовали почвы. И задумали к ним газ подвести, по причине того, что ничего для того чтобы в округе у нас не было. И я заявил, что займусь этим.
А мне в ответ внесли предложение выкупить 15 га почвы сельхозназначения, они тогда копейки стоили. В итоге тем же газом занимались совсем другие люди, по причине того, что им это было весьма интересно.
А почва все равно осталась — но по окончании того, как тут показался газ, а сами почвы поменяли статус, цена сейчас совсем вторая. И таких примеров большое количество».
В 2012 году казалось, что центр не удастся выстроить: рядом с ним некие предприниматели решили разрабатывать песчаный карьер. И тогда мысль психотерапевтической реабилитации детей в экологически чистом месте погибла бы на корню: какая экология рядом со стройкой?
Но опять вмешались то ли высшие силы, то ли громадные приятели Чулпан Хаматовой из «Подари жизнь», подмечает Бондарев. По причине того, что вопрос решился в пользу детей.
Реабилитационный центр существует благодаря языковым направлениям Бондарева, приличную часть доходов от которых он тратит на реабилитацию детей.
Сам он ездит на Mazda 3, собственности за рубежом нет, но, как и дачи. «Вот тут моя дача», — смеется Бондарев, показывая на «Шередарь».
«Справедливости должно быть больше»
Добровольцы фонда «Старость в эйфорию» — около 350 человек — отправились 9 мая из Москвы в пара областей по различным сельским зданиям…
5
«В гробу карманов нет, а вдруг я дам деньги своим детям, то лишь медвежью услугу им этим окажу: они их лишь сломают. Я считаю, что им нужно дать хорошее образование, дабы они сами решали, чем заниматься дальше, — уверен Бондарев. —
Меня поражает отношение отечественных людей к благотворительности. Так как в данной сфере крутятся солидные деньги, а где солидные деньги, в том месте неизменно имеется мошенники. Но большое количество вы таких историй понимаете про их разоблачение?
Вот в Ирландии, не смотря на то, что в том месте опыт в данной сфере значительно больше, чем у нас, их систематично разоблачают и наказывают. А у нас? За все время существования фонда у меня никто ни разу не задал вопрос документы, не задал вопрос, как мы тратим деньги.
Из-за чего? Это неправильно!
Запрещено пускать все на самотек, должен быть контроль со стороны общества, и в благотворительности тем более».
Бондарев говорит, что желает, как и все, уйти на пенсию. Но пока не может.
«Мне 60 лет, я бы ушел на пенсию, но кто это доделает, тут же еще улучшать и улучшать! А я бы вот правда все дал в качественные руки.
А сам бы в лес ушел, отшельником, книжку желаю написать», — говорит Бондарев.
Но почему-то ему не веришь.
По причине того, что человек, что желает уйти в лес, не сооружает конкретных замыслов на новый детский реабилитационный центр. И не грезит еще о десяти по всей стране.
Да и большое количество ли найдется таких, кто будет, как он, годами и деньги, и силы тратить на чужих детей?
Влиятельный госслужащий Минздрава соглашается, что такая психотерапевтическая реабилитация выжившим детям, без сомнений, нужна. Кроме того так, поправляется он, она им легко нужна.
Но вопрос, дабы строить их в рамках госпрограмм, пока кроме того не обсуждается.
MESSIA
