Столица германии — мачеха городов русских — «наука»

Столица германии — мачеха городов русских - «наука»

И сейчас в Берлине, германской столице, существует броский русский параллельный мир. Его истоки относятся ко времени существования Веймарской республики, в то время, когда тысячи иммигрантов из уничтоженной царской империи направились на Запад.

Правильные эти малоизвестны, а статистика не есть полной, и, однако возможно сказать о том, что более четырех миллионов русскоязычных граждан живут в Германии, а много тысяч из них имеют российский паспорт. За последние три десятилетия в первую очередь русские немцы переехали в Федеративную Республику.

В Пфорцхайме, Эммендингене и в берлинском районе Марцан, в случае если забрать только кое-какие места, они составляют компактные общины. Уже с 70-х годов, и особенно по окончании воссоединения Германии, ко мне стали приезжать иудеи из бывшего СССР и стран бывшего СССР.

Для них русский язык был связующим звеном.

Еще сложнее привести информацию о тех людях, каковые имеют в Германии собственный второе жилье и каковые находятся в постоянном челночном перемещении между Москвой, Санкт-Берлином и Петербургом либо Мюнхеном. Это собственного рода проживание, о котором сложно сообщить, есть ли оно временным, либо будет продолжительным.

Не говоря уже о потоке туристов, студентов, простых граждан, каковые желают взглянуть на мир и каковые наслаждаются тем, что смогут вольно перемещаться через границы. Не в последнюю очередь направляться кроме этого сообщить о тех людях, каковые покидают Россию либо постсоветское пространство и направляются в Германию, потому, что они в своей квартире больше не видят никаких возможностей.

Так происходит возвращение того положения, которое на рубеже тысячелетий уже считалось, по сути, преодоленным.

С «русским миром», возможно, уже любой хотя бы раз сталкивался. Не требуется быть для этого экспертом либо просматривать в оригинале Толстого и Пушкина — с чем-то русским мы видимся практически в каждом газетном киоске в Федеративной Республике.

На любом, кроме того удаленном от центра вокзале возможно отыскать впечатляющий комплект русских журналов и газет. Тот, кто их просматривает (особенно небольшие объявления, календари проводимых мероприятий, объявления о праздниках и юбилеях), приобретает представление о насыщенности и масштабах русской судьбы в Германии, и кое-что определит о сетях, инфраструктуре, книжных магазинах, туристических бюро, о воздушных и автобусных маршрутах в направлении прошлой отчизны — в Саратов, Челябинск, Ташкент, Омск.

«Русские» немцы опасаются мигрантов

Bloomberg08.01.2016Русские желают жить по-европейски

Die Welt02.12.2015Русские больше не обожают немцев

Der Spiegel09.10.2015Чего желают русские?

Delfi.lv19.08.2015

Русский Берлин, пока все было в подвешенном состоянии, оставался собственного рода «третьим местом», в котором заграничная Российская Федерация имела возможность встретиться с большевистской Россией. Так, к примеру, в Доме искусств на площади Ноллендорфплац, проводили собственные встречи поэты из группы петербургских символистов, и восходящие звезды русского футуризма.

В галерее Van Diemen, размешавшейся на проспекте Унтер-ден-Линден, возможно было в первый раз в Германии заметить сенсационные произведения Казимира Малевича либо Марка Шагала. В Берлине издавалось большое количество русских газет, в которых трудились лучшие представители русской журналистики, литературные критики и политические аналитики дореволюционного периода.

Один из них, Юлий Айхенвальд, попал под трамвай и покоится сейчас на кладбище при русской церкви в берлинском районе Тегель.

К этому миру принадлежали кроме этого опытные объединения докторов, адвокатов и инженеров. Офицеры русской армии трудились в качестве водителей такси, а женщины из петербургского общества разрабатывали модели одежды для берлинских домов моды, оказывая тем самым определенную помощь достаточно плохой в этом отношении германской столице того периода.

Кроме этого, существовал русский Берлин неудачников, и тех людей, каковые появились в очень стесненном положении. Они жили в приютах для беженцев в районе Темпельхофер Фельд и ожидали улучшения обстановки.

В то время взяли хождение антисемитские «Протоколы сионских мудрецов», и они также являлись составной частью русского мира. Посредством этого произведения в Германию была привезена отрава и вся грязь раннего черносотенного нацизма — сперва в Мюнхен, а после этого и в Берлин.

В то время происходили контакты с расистски настроенными правыми и с представителями будущей партии Гитлера. По окончании прихода именно данной партии, другими словами НСДАП, к власти дни годов и 20-русского Берлина были сочтены.

Пребывавший в почтенном возрасте Семен Дубнов, данный нестор истории иудейства, должен был бежать в Ригу, где в первой половине 40-ых годов двадцатого века он был убит немцами. Автор Владимир Набоков, проживший в Берлине больше десяти лет, родители Бориса Пастернака и многие другие покинули Германию не позднее 1937 года.

Германская война на уничтожение против СССР через некое время стала причиной образованию совсем иного русского Берлина — Берлина «восточных рабочих», доставленных из оккупированных территорий и занимавшихся принудительным трудом. Многие тысячи таких рабочих пребывали в особых лагерях, размешавшихся в различных частях города.

Они делали работы в самом городе, и трудились на его больших фабриках. Как раз они по окончании каждого налета авиации союзников по антигитлеровской коалиции выходили на работу чтобы восстанавливать ЖД дороги, туннели и мосты.

Один швейцарский журналист в первой половине 40-ых годов XX века увидел: ни при каких обстоятельствах еще Берлин не был таким русским городом, как в тот момент, в то время, когда много советских рабочих в принудительном порядке восстанавливали инфраструктуру германской столицы.

По окончании освобождения от нацистского правления и последовавшей за этим оккупации Берлина армиями союзников началась новая история, следы которой еще заметны в некоторых частях города — к примеру, бывшая Офицерская школа в районе Берлин-Карлсхорст, в помещении которой немцы подписали Акт о капитуляции (сейчас в том месте находится Немецко-русский музей), монументы в Трептов-парке и в Тиргартене, новое строение консульства СССР на Унтер-ден-Линден. И вдобавок возможно отыскать в памяти советские танки на Лейпцигерштрассе 17 июня 1953 года либо строительство Берлинской стенки в первой половине 60-ых годов XX века — они также стали знаками долгого культурного и военного присутствия русских в Берлине.

История немецко-советско-русской общины в Восточном Берлине во время с 1945 года по 1989 год еще не написана, что приводит к большому удивлению: на нее в значительной степени повлияли возвратившиеся из эмиграции германские коммунисты, научных работников и тысячи студентов, институциональные связи и смешанные браки — и не в последнюю очередь разведслужбы.

Около двух миллионов советских граждан в конце войны не возвратились в СССР — или по причине того, что они сотрудничали с немцами, либо по причине того, что так они приобретали шанс избавиться от власти Сталина. В историографии русской диаспоры сейчас их именуют «второй волной эмиграции».

Это было разнородное общество, которое парадоксальным образом сложилось в лагерях для перемещенных лиц (displaced persons) в западных оккупационных территориях — это были высвобожденные узники концентрационных лагерей, люди, пережившие Холокост, бывшие «восточные рабочие», коллаборационисты из Восточной Европы. Нахождение в оккупированной послевоенной западной части Германии было для них промежуточным пунктом на пути в Палестину, Австралию, Канаду либо В США.

Третья иммиграционная волна по окончании окончания холодной войны

В течение практически двух послевоенных десятилетий не Берлин, а Мюнхен стал надежным местом для русскоговорящей антисоветской иммиграции. В том месте появился новый параллельный мир, поддерживавшийся разными организациями по оказанию помощи, церковью, и финансировавшимися Соединенными Штатами научными и агитационными учреждениями.

Во времена холодной войны все они, без сомнений, игрались большую роль. Из Мюнхена началась трансляция передач радиостанций, говоривших на русском, в том месте были создан Университет по изучению (культуры и истории) СССР, и Вольный украинский университет, каковые был спасен за счет собственного переезда из Праги.

Баварская столица не просто так была как раз тем местом, где такие известный представители украинской иммиграции как Лев Ребет и Степан Бандера в конце 50-х годов стали жертвами советских разведслужб.

Новая глава — «третья волна» — началась в последний период холодной войны. По окончании Конференции по сотрудничеству и безопасности в Европе, завершившей собственную работу в Хельсинки в 1975 году, во многих странах восточного блока показались диссидентские и гражданские перемещения.

К числу их наиболее значимых требований относилось право на свободу передвижения — и затем появились новые иммиграционные потоки. Это стало причиной обновлению русской диаспоры. Ее центрами, кроме Израиля, были в первую очередь Париж, Нью Йорк и-Лондон.

В Германии обосновались кое-какие ответственные фигуры советского диссидентского перемещения — Лев Копелев жил в Кельне, Александр Зиновьев, Кронид Владимир и Любарский Войнович — в Мюнхене. Западный Берлин и Франкфурт, стали, скорее, местом назначения для иудейской иммиграции из СССР.

развал и Перестройка СССР в декабре 1991 года стали обстоятельством образования совсем новой формы иммиграционного перемещения. Исчезновение металлического занавеса стало причиной нормализации трансграничного перемещения и возобновлению внутриевропейской миграции, которая была сокращена на протяжении войны, а также в послевоенное время.

Тот факт, что именно сейчас открытости и либерализации иммиграция из СССР в Германию стала расти стремительными темпами, может поразить только на первый взгляд — в первой половине 90-ых годов XX века советские граждане пережили крушение экономики собственной страны, и распространялся ужас довольно вероятных этнических распрей, в то время как воспоминания о преследованиях и притеснениях были еще свежи в памяти советских граждан. Выход, казалось, предлагала Федеративная Республика — воссоединенная страна, которая примет их с распростертыми объятьями.

И в следствии в Германии снова столкнулись между собой совсем различные группы мигрантов, беженцев и эмигрантов с русским прошлым: русские немцы, русские, еврейские переселенцы и советские граждане.

По окончании преследовавшего смертоносные цели нападения гитлеровской Германии на СССР в июне 1941 года русских немцев поголовно стали подозревать в коллаборационизме, и все они были депортированы. Они также сохраняли надежду на то, что смогут покончить с длившейся дискриминацией и плохим экономическим положением, и направились в «страну собственных предков», не смотря на то, что они уже совсем не владели немецким языком.

По большей части, они жили раньше в советской провинции, в сельской местности. В отличие от них, русско-еврейские переселенцы были уроженцами среды муниципального «среднего класса», которая снова появилась по окончании того, как западные регионы СССР потеряли часть собственного население в следствии холокоста.

И интеграционные процессы, соответственно, происходили по-различному в Германии. Тяжелее всего до сих пор приходится поздним переселенцам, каковые на собственной ветхой-новой отчизне воспринимаются местным населением не как немцы, а как русские.

Поселения граждан РФ в Германии (речь заходит не только о легендарных сверхбогатых «новых русских), их поездки, туризм, научный обмен, приобретение недвижимости — все это уже давно стало обычным для отечественного глобализованного мира. Но, к тому же, возможно замечать и второе развитие: многие русские временно находятся в Германии либо оседают тут на долгое время, но полностью не уезжают из России.

Тут мы видим скрытую форму отходного маневра, благодаря которому семья (и капитал) направляются в надёжное место. Современный русский Берлин со своим растущим числом живописцев, писателей, интеллектуалов всех мастей есть не только показателем нормальности в глобальном мире, но еще и симптомом новой напряженности между Западом и Востоком.

Сейчас «русский мир», к которому может причислить себя любой человек, кто когда-либо в собственной жизни двигался по орбите его языка и Пушкина, приобретает второе, вызывающее большие сомнения лицо по обстоятельству интервенции Путина в Сирии и в первую очередь из-за его агрессии против Украины. Данный конфликт, что пробуют оправдать посредством довода о защите живущих вне России русских от преследования и дискриминации, и явился обстоятельством того, что «русский мир» стал очень неспокойным и расколотым.

Данный раскол проходит через русские семьи. Сами семьи — с русскими, русско-немецкими, иудейскими украинскими либо германскими корнями — поставлены перед выбором: на чью сторону подняться?

Скорее, на сторону Пушкина либо, скорее, на сторону Путина?

Берлин — город, столица Германии


Читать также:

Читайте также: