Рок-урок
«АН» традиционно уделяют внимание русскому интеллектуальному року, но до сих пор слово предоставлялось только самим рокерам. Сейчас своим мнением с читателями делится Юрий ДОМАНСКИЙ – профессор филологии , доктор наук РГГУ, создатель книги «Русская рок-поэзия: контекст и текст».
Научные дебри
– Вы избрали достаточно экзотическую для науки тему.
– Изучения начались во второй половине 90-ых годов двадцатого века. Не то дабы было нечем заниматься – я именно тогда заканчивал кандидатскую диссертацию по второй теме (по русской прозе XIX века).
Легко мы с сотрудниками по Тверскому университету, где я тогда трудился, решили: из-за чего бы не заняться с филологической точки зрения тем, что нам было весьма интересно в 80-е, в студенчестве? Так как русский рок весьма словоцентричен.
Раз уж второй вменяемой поэзии сейчас нет, то будем изучать хотя бы такую.
Почему-то казалось, что все должны воспринять отечественную идею на ура. Но, как довольно часто случается, появилась огромная отличие между «казалось» и «выяснилось».
Мы и не пологали, что будет столько препятствий, видимых и невидимых. В первую очередь – со стороны отвлечённой среды, которая не только не желала принимать отечественные студии всерьёз, но и деятельно сопротивлялась им.
Иначе, не в восхищении от отечественных студий были и сами творцы рок-текстов, потому, что не считали вероятным себя разбирать. Классическая позиция птицы на конгрессе орнитологов.
Эти трудности не преодолены и сейчас, не смотря на то, что сделано, как мне думается, довольно-таки большое количество. Выходят монографии, защищаются диссертации.
– В случае если разрешают защищать диссертации, то в чём же тогда препятствия?
– В случае если б ещё и диссертации не позволяли защищать, это была бы обстановка 30-х годов. Приходится предпринимать большое количество упрочнений, дабы продвинуть эти диссертации, дабы растолковать что-то на симпозиумах.
В то время, когда заявляешь тему работы, приходится преодолевать вывод, что изучать направляться что-то «устоявшееся». Кроме того Высоцкого признаёт не вся отвлечённая среда.
Недавно одно авторитетное издание весьма показательно отреагировало на жажду одного критика коснуться темы Высоцкого (простите, что изъясняюсь так таинственно, но не хочется делать им рекламу и антирекламу). Мол, мы вашего Высоцкого по большому счету не любим и не суйтесь к нам с этими материалами.
И это центральное издание литературной направленности.
Да большое количество что не приветствуется. Хороший пример – Венедикт Ерофеев.
Про Алексея Иванова и сказать нечего – пускай, мол, погибнет сперва. Мне лично думается, что ревнителям этих правил не следует изучать литературу новее XVIII века, по причине того, что касательно XIX века приоритеты также смогут измениться.
– Я с большим трудом не перебил вас в начале. Вы сообщили: «Второй вменяемой поэзии нет».
– Поэты как таковые, само собой разумеется, имеется. Хорошие поэты.
Но поэзия – тогда поэзия, в то время, когда она признана аудиторией. А людям на данный момент поэзия не весьма нужна. Возможно заявить, что и по большому счету литература не весьма нужна, но однако проза нужнее, чем поэзия.
И в этих условиях рок-поэзия выдвигается на первый замысел.
– В русском роке всё прекрасно со смысловой нагрузкой, с образами, но вряд ли вы начнёте отрицать, что он частенько не дотягивает до признанной поэзии по форме (рифмовка, соблюдение размера).
– Не спорю. Это песенная поэзия. На первых порах мы с сотрудниками вычленяли письменный текст и трудились с ним.
Но позже стало ясно, что с одним лишь текстом трудиться бессмысленно. В течение первого десятилетия XXI столетия были созданы методики изучения звучащего текста: к примеру, учитываются краткость и долгота гласных, особенная роль уделяется паузе.
Мы сталкиваемся с таким явлением: при выполнении песни сглаживаются недочёты сугубо стиховедческого свойства. Но и среди рокеров имеется безоговорочные поэты – в первую очередь Александр Башлачёв.
Большая часть исследователей сходятся в том, что его тексты лучше смотрятся на бумаге, чем в авторском (либо в любом втором) выполнении под музыку. Имеется, напротив, такие авторы, тексты которых на бумаге не смотрятся вовсе, но хороши при выполнении.
А имеется такие, каковые одинаково хороши (либо нехороши) и с музыкой, и без неё.
– Что по большому счету характерно для рок-поэзии? Свобода от творческих рамок усиливает творческие возможности?
– Смотря кто пользуется данной свободой. Я лично считаю филологию правильной наукой. И в случае если доходить к вашему вопросу с позиции филологии, то все попытки отделить рок-поэзию от другой поэзии наталкиваются на тупик.
Вряд ли она затрагивает темы, каковые бы не затронула классическая литература. Стилистические показатели также нельзя выделить.
Метафоричность? Это по большому счету черта русской лирики, как черта французской лирики – метонимичность. (Метонимия выделяет в явлении свойство, которое может замещать остальные. К примеру: «Все знамёна к себе домой будут к нам», где «знамёна» означают «страны». – Ред.)
Возможно, само собой разумеется, услышать вывод (и я частично его разделяю), что для рока 80-х характерна очень высокая мера искренности: рокеры говорили сердцем. Позже честность начала вытесняться тотальной иронией.
В случае если на данный момент петь столь серьёзно, как в 80-е, это будет не так воспринято. Делается поправка на более ироничное отношение к миру.
– Кинчев спел в перестройку: «Молодёжные группировки берут с нас плохой пример». А вы вычисляете, что русский рок делает школьников лучше, побуждает их мыслить?
– Отыщем в памяти размышления Боккаччо о том, вредны либо нужны оружие, вино и огонь. Сообщу о хорошей стороне. Кто-то не дотягивает до громадной литературы – нужен определённый уровень образования, воспитания. И тут рок будет весьма кстати.
Вначале вдумываясь в песни Цоя, человек перейдёт, например, на Гребенщикова. Так неспешно дойдёт и до классики. Причём Цой и БГ не станут для него прошлым – они будут в нём неизменно.
Говоря о литературоцентричности отечественного школьного образования, мы самую малость лукавим. Та литература, которая насаждается в школе, в большинстве случаев приходит уже позже.
Читатель формируется неспешно: он, возможно, и прочтёт в школе «Капитанскую дочку», но осознает её годам к тридцати.
Кстати, рок-поэзию уже включают в редкие школьные книжки.
В десятые из восьмидесятых
– Башлачёв, Курёхин, Цой, Науменко Уместно ли предполагать, о чём они пели бы сейчас?
– Довольно науки, само собой разумеется, это несерьёзно. Но мне это весьма интересно как любителю другой истории.
Она хороша как раз тем, что мы имеем право выбора – представить Цоя на Болотной либо же депутатом от «Единой России».
– Вам что больше нравится?
– Мне бы больше понравилось, если бы он на данный момент пребывал в тибетском монастыре.
– А как же протестный темперамент рока?
– Я принципиально отношу рок не к контркультуре, а к субкультуре. Главная позиция доперестроечных рокеров – не противопоставление себя режиму, а уход в собственную раковину. Мы вас не трогаем, и вы нас не трогайте.
Но для совокупности и этого хватало, дабы счесть людей неприятелями, – из этого и опальная репутация рока.
Позже, в перестройку, в роке вправду зазвучали оппозиционные настроения. Но это не было его отличительной чертой. Я не знаю, кем в то время возможно было прослыть, если не противостоишь режиму. Мы все дёргали бумажного тигра за хвост, как говорят китайцы.
И мне не ясно, как имели возможность сочетаться антисоветские позиции с приветствием перестройки, которую советская же власть и проводила. Перестроечный рок, рок-пластинки, рок на ТВ – это уже системное понятие, да ещё и часть шоу-бизнеса. на данный момент те времена воспринимаются очень романтично, но однако это первенствовали робкие шаги русского рынка.
– Но как раз рок стал главным выразителем протестных настроений, а не авторская песня, исстари считавшаяся диссидентской.
– По причине того, что рок был культурой молодёжи. Если не протестуешь в юности, то ты подлец, а вдруг протестуешь в старости Сами понимаете.
– Другими словами Шевчук, по-вашему, дурак?
– А Шевчук ещё не ветхий. К тому же его протест скорее эстетический. Думаю, неслучайно он отошёл от Болотной, как и Парфёнов. Без них уровень этого явления упал. Быков, Акунин – весьма гениальные люди, но их публично-эстетический уровень всё-таки второй.
На мой персональный взор, настоящий творец предпочтёт обособиться, в то время, когда перемещение принимает темперамент лихорадки. Он ни при каких обстоятельствах не вступит в Антиединую Антироссию.
Увидим, кстати, что в «Единую Россию» кто-то вступает – Розенбаум к примеру. Не рокер, но автор-исполнитель.
– Ещё возможно Сергея Африку отыскать в памяти: не член ЕР, но также путинец.
– Ну, это уже эпатаж, мне думается. Прийти в приличное общество и заявить, что голосовал за Путина, – то же самое, что зелёные волосы Бодлера.
– Так значит, по-вашему, социалка сейчас уже не тренд?
– В случае если сказать про такие группы, как «Сплин», «Би-2», «Мумий Тролль», то социальное содержание вытесняется художественным. Не знаю, как уместна такая аналогия, но они в меньшей степени «маяковские» – в основном «тютчевы». Рок всё больше делается мастерством.
И тут уже иные откровения для слушателя. Откровения не сегодняшнего дня, а мирового порядка. Что такое человек, каков суть существования. Запрещено узнать ответы, но возможно совместно поразмыслить об этом. А не о том, разгонять ли комсомол.
Когда-то «Облачный край» призывал его разгонять, и тогда это звучало сильно. на данный момент откровения для того чтобы рода не пройдут, это будет кликушеством. В случае если в 80-е Шевчук пел о революции, то сейчас у него социалка совсем вторая – она не исчерпывается злобой дня, а устремлена в вечность.
– Страно, что кроме того «Гражданская защита» в конце судьбы Егора Летова попала в ротацию.
– Это страно вследствие того что без идеологии Летов существовать не имел возможности, как Маяковский либо как Лимонов. Михаил Борзыкин из группы «Телевизор» и по сей день протестует, как в 80-е, не смотря на то, что уже совсем не молод.
Выполняя ветхую песню «Твой отец – нацист», он поёт: «Твой отец – нашист». И слушателям это нравится, конечно же.
– По поводу новых трендов. Как ни необычно, Кинчев и Шевчук видят преемников в рэперах.
– Полностью поддерживаю их точку зрения. Следом идёт поколение, выросшее на рэпе. Тридцатилетние говорят, что для них рэп стал откровением и есть таковым сейчас.
Буду рад, в случае если юные сотрудника возьмутся за его изучение.
– Подводя результат: если бы не русский рок, отечественное общество было бы вторым?
– Увы, я не уверен, что русский рок оказал влияние на общество. На отечественных правителей, по-моему, большее влияние оказала блатная песня.
Рок урок — Кинчев и Самойлов, январь 1995
