По суицидам мы на девятом месте в европе — «общество»
Основной психиатр России Зураб Кекелидзе — о восстановлении университета лечебно-трудовых мастерских, сокращении коек в росте и стационарах пограничных состояний у населения
Минздрав собирается возродить лечебно-трудовые мастерские при поликлиниках, втрое сократить количество коек в стационарах психиатрических поликлиник и развивать сеть амбулаторного лечения людей с психиатрическими отклонениями. О новых тенденциях в отечественной психиатрии в интервью обозревателю «Известий» Марии Недюк поведал основной психиатр России, директор Национального научного центра социальной и судебной психиатрии имени Сербского Зураб Кекелидзе.
— Какова на данный момент неспециализированная психиатрическая картина по стране?
— Непременно, в то время, когда кризис увеличивается, количество пограничных состояний возрастает. Но по сравнению с другими кризисами — финиша 1990-х и начала 2000-х — на данный момент население лучше подготовлено и более самостоятельно. Люди житейски умнее стали.
Знают, что нужно делать, а чего не нужно. Следовательно, и заболеваний как таковых больше не стало, не обращая внимания на кризис.
По суицидам за последние десять лет, в случае если сравнить 2005 год и 2016-й, мы замечаем значительное понижение. Российская Федерация была на третьем месте по суицидам в мире.
Это трагедия. на данный момент мы в Европе на девятом месте, а в мире — на 14-м. Положение улучшилось, но всё равняется обстановка нехорошая. Уровень подростковых суицидов остается высоким.
Мы обсуждали эту проблему и с отечественными сотрудниками, и с Минздравом. У нас имеется проект для понижения суицидов, но об этом до тех пор пока рано сказать.
— Какие конкретно тенденции вы отмечаете в современной помощь психиатра?
— Следует сделать всё, дабы человек с психологическим заболеванием не попал в поликлинику. Такое количество коек не требуется, в других государствах уже многие прошли данный путь и сократили количество мест в поликлиниках.
У нас раза в три больше коек, чем нужно.
Отечественное общество, к сожалению, по большому счету мало информировано о психиатрии и психологических болезнях. Сосать палец в зрелом возрасте — это психзаболевание, кроме этого как и ковырять в носу.
Но люди не знают, что это психиатрия.
В стране двойственное отношение к психически больным. Никто не желает ехать в купе, где рядом будет человек, состоящий на учете.
Но одновременно с этим никто не желает ставить на учет собственного близкого.
— на данный момент большое количество шума около закрытия психиатрических поликлиник, объединения их в большие центры. Так это прекрасно либо не хорошо?
— В том, что закрываются психиатрические поликлиники, большое количество хорошего. Я в 70-е годы трудился в Алексеевскои поликлинике (в прошлом поликлиника имени Кащенко. — «Известия»).
В том месте лежало более чем 3 тыс. больных. на данный момент приблизительно втрое меньше больных. Это так как прекрасно.
Мы желаем добиться стандарта: дабы на больного поликлиники приходилось 8 кв. м. До тех пор пока, к сожалению, не удается, но мы к этому стремимся.
— Как при таких условиях обязана развиваться амбулаторная психиатрия?
— Были лечебно-трудовые мастерские при поликлиниках, их необходимо возобновлять. Больнои поступал в стационар, проходили первые дни, и его уже старались активизировать, дабы он не лежал всё время на коике.
В каждом отделении была трудотерапия.
В 1990-х годах вышло распоряжение о том, дабы все лечебно-трудовые мастерские, каковые пребывали при поликлиниках, стали отдельными учреждениями. В итоге всё . Но два года назад вышел приказ Минздрава о восстановлении мастерских.
Нам поручили этим заниматься.
— По какому принципу будут трудиться эти мастерские?
— Человек выписывается, но он не имеет возможности устроиться сходу на работу. Вот он ходит в мастерские, с утра и до полудня находится в том месте под наблюдением доктора и обучается новои профессии.
Но это первый этап, по причине того, что не смогут все, кто выписывается, оставаться в лечебных мастерских. Происходит дифференцирование.
Часть из них не приспосабливается, к сожалению, переходит на инвалидность и не работает либо трудится дома.
Раньше были еще ночные профилактории. В то время, когда человек болен, но ему не нужен стационар.
У него, допустим, ночные страхи. Он приходил в профилакторий, приобретал соответствующую терапию, дремал, а утром нормально шел на работу.
Часть коек не должна быть в здравоохранении. Пару дней назад было городское заседание по этому поводу. Решено, что кое-какие поликлиники будут переданы в второе ведомство, дабы переквалифицировать их в психоневрологические интернаты.
В том направлении попадут больные, которым необходимы прежде всего уход и поддерживающая терапия.
— Диспансер, лечебно-трудовые мастерские, а что дальше?
— А дальше должны быть учреждения — национально-частные либо национальные, куда больные смогут получить работу , уже имея какую-то квалификацию, либо спеццеха на простом производстве для людей с отклонениями. Имеется соответствующее распоряжение правительства, которое касается личных предпринимателей.
Центр Сербского готов обучать тех, кто желает заняться этими вопросами. Для них будут организованы особые двух- и трехнедельные циклы обучения.
Мы готовы, но должны быть готовы и эти люди, каковые устраивают больных на работу.
Случаи массовых суицидов, известных во всем мире
