На процессе по делу ониани дали показания подсудимые
Очередное совещание в Хамовническом суде Москвы по делу о похищении предпринимателя Джонни Манагадзе началось с допроса подсудимых. Показания давали сам Тариэл Ониани (по русскому паспорту он Мулухов, под данной фамилией его делают выводы) и 43-летний генеральный директор ООО «Русстройсервис» Сергей Абутидзе.
Третий фигурант — 23-летний охранник вора в законе из ЧОП «Феникс-Поручитель» Алексей Зубарев — был допрошен на прошлом совещании.
Первым допросили Абутидзе, что сходу объявил, что самый главный потерпевший в этом деле — он.
Джонни сдал диаспору
Похищенный вором в законе Тариэлом Ониани предприниматель поведал, как из него выбивали $500 тысяч. Грузинские авторитеты угрожали расчленить…
По словам подсудимого, его «разводили на деньги», обкрадывали, завлекали в преступный бизнес, предлагали участие в вызывающих большие сомнения сделках, шантажировали миллионы американских долларов, били, и угрожали его семье. И виновником всех собственных несчастий Абутидзе вычисляет одного человека — Манагадзе.
Подробности родных взаимоотношений двух мужчин растянулись на 7 часов с несколькими 10-минутными перерывами.
Ранее Манагадзе сказал, что познакомился с Абутидзе в первой половине 90-ых годов двадцатого века, но подсудимый сказал, что случилось это на 11 лет позднее — в 2004 году. «Его заметил в окне офиса мой шофер, что и внес предложение мне пойти совместно посетить Манагадзе, — вспоминает Абутидзе. — В офисе Манагадзе угостил нас сникерсами — он тогда торговал ими». Вторая встреча прошла в новой квартире Абутидзе.
Манагадзе похвалил строителя, успевшего за несколько лет в Москве получить на такую квартиру, а через месяц дом был ограблен малоизвестными в масках с пистолетом и автоматом. Обрисовывая наружность одного из преступников, Абутидзе разрешил понять, что без Манагадзе тут не обошлось, и обвинил потерпевшего в связи с преступным миром.
Он утвержает, что уже в 2009 году он выяснил, что Джонни в действительности не кто другой, как авторитет по кличке Циклоп.
В следующий раз встреча случилась в 2007 году, тогда между нынешними подсудимым и потерпевшим вспыхнула дружба. «Мы были практически как братья! — восклицал Абутидзе. — Я говорил ему про все мои дела».
К тому же, по словам предпринимателя, Манагадзе всегда предлагал ему участие в разнообразные вызывающих большие сомнения сделках. К примеру, заложить квартиру сестры, выставленную на продажу, в Сбербанк, где знакомая начальница отдела оценит ее не в $1,3 млн, а в $3 млн — причем эти деньги возможно будет не возвращать, по причине того, что банк заберет квартиру в счет погашения займа.
Из взятой суммы, как, по словам подсудимого, растолковывал ему товарищ, половину заберёт себе сотрудница банка, 500 тыс. заберут Манагадзе и посредник — некая чеченка, а оставшийся миллион возьмёт сам Абутидзе. Но предприниматель не дал согласие на это — и сам реализовал квартиру за $900 тыс.
Еще один приятель, которого Манагадзе привел предпринимателю, внес предложение ему помощь в перечислении $1 млн из Британии на Украину. Посредник дал согласие забрать деньги в Англии, а после этого, приехав в Киев, дать деньги со собственных украинских квитанций, «как словно бы перевод средств был осуществлен на Украине».
Но, взяв миллион, он провалился сквозь землю. Манагадзе лишь разводил руками и утешал расстроенного предпринимателя.
Важные проблемы, говорит Абутидзе, у него начались по окончании встречи в декабре 2008 года в ресторане, куда Манагадзе привел новую привычную — некую Марину, которую представил как депутата Государственной думы.
«Депутат» объявила, что ее супруг, полковник Саид, трудится на Петровке, 38 (в том месте находится ГУВД Москвы), курируя этнические группировки, и внесла предложение его помощь. «Крышу», — уточнил Абутидзе.
Потом события развивались с угрожающей скоростью. Предприниматель пожаловался собственному «брату», что был в очередной раз обманут — некие обитатели Украины не отдали ему $950 тыс.
Манагадзе отыскал в памяти про полковника Саида, объявив, что помощь по возвращению долга смогут оказать неспециализированные привычные — офицеры федеральной службы безопастности. «Действительно, они чеченцы, — вспоминает Абутидзе. — Я не поверил, что чеченцы смогут трудиться в этом ведомстве, и отказался — но позже дал согласие». На встречу пришли некоторый Магомед с корочкой ФСБ и Махмуд, представившийся бывшим офицером.
С ними была чеченка Луиза, которая, как позже определил Абутидзе, реализовывала ворованные золотые украшения с алмазами и дорогие часы известных марок, ввозимые ее родственниками в Москву из Европы. Странная троица заявила, что за собственные услуги заберёт половину долга.
Но, ничего у них с поиском задолжавших не получилось. Но они подробно говорили, что делают, и просили у Абутидзе по паре тысяч рублей на бензин.
Говоря о себе, Махмуд сказал, что он курирует торговые палатки от метро «Дмитровская» до Коровинского шоссе, и после этого ежемесячно отвозит полковнику Саиду $6–7 тыс.
Одвременно с этим, зимний период 2008–2009 годов, Абутидзе в очередной раз одурачили — на 5 млн рублей.
Предприниматель дал приятелю деньги для приобретения кирпичей в Чебоксарах, тот отыскал посредника, что забрал миллионы и провалился сквозь землю. Съездившие в Чебоксары чеченцы никого не нашли и высказали предположение, что сумму прикарманил сам товарищ.
Но последний подключил к поискам некоего авторитета «в вязаной шапочке», что убедительно попросил Абутидзе «получше искать в Чебоксарах». По слова предпринимателя, Манагадзе определил этого авторитета и внес предложение разобраться с ним более твёрдыми способами.
А через четыре дня Манагадзе сказал Абутидзе, что офицеры федеральной службы безопастности похитили Махмуда — «бывшего офицера» — и требуют за него $5 млн.
Вместе с угрозами силовики якобы передали диск и пачку фотографий с записями их телефонных переговоров. Деньги необходимо было собрать в течение 22 часов.
Абутидзе, он утвержает, что был практически парализован от кошмара, так скоро изъять из бизнеса солидную сумму он не имел возможности. Но скоро его привычные нашли деньги.
Манагадзе передал их вымогателям а также уговорил их забрать не 5, а 4 миллиона.
Тут неожиданно оказалось, что Абутидзе обязан чеченцам $2 млн.
«Ну, ты что, мы же попали в эту историю, помогая тебе, вот сейчас ты помоги нам», — вспоминает слова «брата» предприниматель. — Джонни объявил, что он отыскал со своей стороны 2 миллиона, оставшийся по окончании сделки миллион Луиза вернет брату, что держит сеть пунктов обмена валют. А остальные деньги Магомед забрал у полковника Саида.
Вот их я и должен был дать».
По словам Абутидзе, чеченцы стали угрожать ему, сказали, что знают расписание тренировок его сына. «Магомед объявил, что он соратник и сосед Джохара Дудаева, а Луиза — вдова известного боевика Лечи Борода», — говорит предприниматель. За много дней он отыскал и дал вымогателям $490 тыс.
Все это время Манагадзе «заботился » о нем, успокаивал, предлагал варианты — что реализовать.
Ониани в рассказе подсудимого показался лишь в этом месте.
Как пояснил суду Абутидзе, он лично с авторитетом знаком не был, но у них был неспециализированный приятель, что дал согласие попросить у Ониани $70 тыс. и поручительство. В сутки, в то время, когда, согласно материалам уголовного дела, случилось похищение Манагадзе, Абутидзе сказал Ониани через его водителя, что вечером передаст ему $10 тыс.
Днем он рассчитывал занять еще $100 тыс. — и дать их Манагадзе, но сделка сорвалась. Однако последний "настойчиво попросил" встречи.
Ехать к чеченцам, сидевшим в «Смоленском пассаже», Абутидзе не желал, и тогда Манагадзе внес предложение встретиться на другой стороне Садового кольца — у метро «Смоленская». Ориентиром, как утверждает Абутидзе, по чистой случайности был назван ресторан «Гауди», в котором всегда отдыхал Ониани.
На встрече предприниматель высказал Манагадзе все, что накипело. Возразил, как офицеры федеральной службы безопастности и их приятель с Петровки, 38 не смогут разобраться с похитителями, и дал обещание обратиться в президентскую администрацию.
В ответ тот наставил на него пистолет. «Мы начали драться прямо в машине», — вспоминает Абутидзе. Каким-то образом поблизости был их неспециализированный друг Каха Госвиани, он сидел в припаркованном рядом микроавтобусе.
Он ринулся разнимать дерущихся и взял легкое ранение в ногу. Сам Абутидзе был целый в крови — рукоятка пистолета попала ему в лоб и рассекла кожу.
И сейчас, по словам Абутидзе, двери ресторана открылись и на пороге показался Ониани с охранниками, что начал кричать на него матом. «На всех», — исправил подельника преступный авторитет.
Манагадзе, выяснявший отношения с втором в его микроавтобусе, выскочил и с криком по-грузински «Кто это вмешивается в отечественные дела?!» полез драться, но охрана не подпустила его к Ониани.
Ониани сел в машину и уехал. Абутидзе зашел в ресторан, смыл кровь и отправился за микроавтобусом Госвиани в ресторан «Рябина» на Рябиновую улицу, куда должны были приехать полковник и чеченцы Саид.
В дверях он столкнулся с Ониани, что уже уходил. Авторитет снова накричал на предпринимателя. «Что это за цирк у моего ресторана? Устроили драку в центре Москвы!
Я думал, вы важный человек!» — цитировал Абутидзе Ониани, морщась и затыкая левое ухо пальцем. — Отечественная встреча продолжалась мин. 5–10, я дал ему деньги, и он уехал. Позже подъехал микроавтобус, но я уже не имел возможности ни с кем видеться.
Покинул всех в том месте и отправился к себе».
Арестовали Абутидзе через два месяца по окончании этих событий. Следователь все задавал вопросы про золотые часы и бриллиантовые украшения, поставки которых, как пояснил предприниматель, осуществляет контроль полковник Саид.
Как утверждает Абутидзе, следователи «оказывали всевозможное психологическое давление» на него, требуя оговорить Ониани. Кроме того при юристе они давали слово посадить его на 15 лет строгого режима. «Прямо при юристе?» — ахнула судья, защитник Денис Саушкин подтвердил.
В том же случае, если предприниматель все-таки отправится на сделку, его, он утвержает, что давали слово не держать в следственный изолятор и поменять обвинение на более легкую статью. Но Абутидзе не дал согласие.
По окончании допроса Абутидзе судья желала сделать паузу до следующего дня, но Ониани упросил ее дать ему слово, давая слово, что он уложится в 5 мин.. В итоге Ониани объявил, что не виновен, вину в вымогательстве и похищении не признает и требует высвободить его из СИЗО. «И давать показания я отказываюсь», — завершил он собственный выступление.
Судебное совещание закончилось, следующее было назначено на вторник.
Защита Бишимбаева требует суд запретить публиковать изображения подсудимых в массмедиа
