Министр природных ресурсов и экологии россии сергей донской поделился с газетой.ru впечатлениями от поездки в антарктиду
— Перелет до Антарктиды был, возможно, самым долгим в вашем опыте. Как продолжительно и через какие конкретно города лететь до антарктических станций?
— В общем итоге, путешествуя в Антарктиду, мы провели в воздухе больше 60 часов — я имею в виду дорогу туда-обратно. Летели, само собой разумеется, с пересадками.
Сперва в Мадриде, после этого последовала остановка в Сантьяго, потом отечественный самолет направился в чилийский город Пуэнто-Аренас. В том месте состоялась рабочая встреча с директором Чилийского антарктического университета Хосе Эспинозой.
Как мы знаем, в 1995 году было подписано российско-чилийское межгосударственное соглашение о сотрудничестве в Антарктике, которое начинается по линии Чилийского антарктического университета и НИИ Антарктики и Арктики Росгидромета. И сейчас отечественные и чилийские станции в Антарктике расположены бок о бок, а также вне рамок официальных соглашений отечественные полярники всегда общаются и неизменно готовы к реализации совместных проектов.
Экспедиция в Антарктику
Экспедиция под управлением спецпреда президента по интернациональному сотрудничеству в Антарктике и Арктике Артура Чилингарова…
Наконец, через день после данной встречи, мы вылетели уже в Антарктиду, сначала на американские станции Скотт—Амундсен и Юнион Глэйшер Кэмп, а после этого на известную русского станцию Восток.
Выделю, что нам повезло: на протяжении всего перелета были такие погодные окна, каковые разрешали добираться до полярных станций в намеченный срок, без задержек.
— Какие конкретно первые впечатления от самого южного и самого холодного континента планеты? Говорят, Антарктида пахнет карамельной ванилью.
— Мне уже приходилось посещать на ледяном материке в 2009 году, на протяжении визита на норвежскую станцию Тролль. Тогда отечественный путь в Антарктиду лежал не через Чили, а через ЮАР, Кейптаун.
Запах ванили я, в случае если честно, не почувствовал ни тогда, ни на данный момент. В Антарктиде по большому счету нет запахов в отечественном привычном понимании, потому, что в центре континента отсутствуют фауна и флора.
Мои первые впечатления: много льда, снега, гряды скал, броское солнце, постоянный ветер — все это приводит к ощущению какой-то простора и удивительной свежести.
Не могу заявить, что почувствовал особенно лютый мороз. на данный момент в Антарктиде лето, и исходя из этого температура окружающей среды была в полной мере комфортной, около минус тридцати. Так что кроме того летом руки без перчаток, само собой разумеется, мёрзнут.
Помимо этого, нас сходу предотвратили, что из-за сильного солнца нужно в обязательном порядке носить солнцезащитные очки, в противном случае смогут показаться неприятности со зрением.
— Вам было нужно почувствовать на себе особенные условия внешней среды? В том месте низкий уровень кислорода в воздухе, и люди не легко переносят такую воздух.
Говорят, что медицинские требования к кандидатам в полярники как к астронавтам.
— Условия внешней среды в Антарктиде, непременно, отличаются от обстановки на вторых континентах планеты. Это и практически полное отсутствие влажности, и низкое содержание кислорода, и разреженный воздушное пространство — многие полярные станции расположены на высоте как минимум несколько тысяч метров над уровнем моря.
К примеру, американская станция Юнион Глэйшер Кэмп находится в центре горной гряды, как и Восток, что выстроен на высоте около четырех тысяч метров. Исходя из этого у некоторых полярников акклиматизация сопровождается упадком сил, так называемой горной заболеванием, привычной многим альпинистам.
Но лично у меня проблем с акклиматизацией в том месте ни при каких обстоятельствах не появлялось.
— Одной из целей вашей экспедиции было изучение состояния станции Восток. Из высказываний полярников, каковые побывали в том месте пара лет назад, складывается чувство, что уровень бытовых условий отстает от современных на пара десятков лет, если не больше.
Как вы оцениваете состояние станции, бытовые условия, и оборудование? Что хотелось бы поменять?
— Уровень бытовых условий русских полярников вправду не радует. Особенно в сравнении с условиями проживания на американских станциях.
Потрясает, как в таких тяжёлых условиях отечественные ученые делают исследовательские работы, уровень которых до сих остается непревзойденным.
Наряду с этим заработная плат полярников образовывает в среднем около 70 тысяч рублей в месяц — совсем маленький доход, учитывая тяжелейшие условия работы и большую цена обратной дороги до дома.
Но отсутствие бытового комфорта все-таки не самое тяжелое. Больше всего их тревожит состояние неопределенности, отсутствие возможности, которое связано с закрытием в 2013 году федеральной целевой программы «Всемирный океан».
В эту ФЦП входила подпрограмма «исследование и Изучение Антарктики». На сегодня национальное финансирование работ остановлено. В итоге делается неосуществимым проводить обновление инфраструктуры Русском антарктической экспедиции, приоритетные НИОКРы.
В это же время проведение научно-исследовательских работ в Антарктике есть главным механизмом обеспечения геополитических заинтересованностей России в этом регионе.
Как раз благодаря работе ученых-полярников, не прерывавших собственную деятельность с 70-х годов прошлого века, было открыто озеро Восток — самый большой резервуар пресной воды на планете. Таких масштабных событий со времени эры великих географических открытий еще не было.
Исходя из этого помощь научно-исследовательских работ в Антарктиде — наиболее значимая национальная задача, ответом которой мы сейчас очень озабочены.
— Возможно, легче выстроить рядом еще одну станцию Восток, чем заниматься модернизацией нынешней?
— Непременно, так и будет. Это дешевле, чем модернизировать полярную станцию, включающую в себя жилищный и производственный комплекс, энергетический блок, склады и буровую.
Новая станция обязана воображать собой модульный вариант по типу конструктора. Как раз такие полярные станции строят в Антарктиде другие страны, и их опыт мы собираются перенять.
«В противном случае развалится все то немногое, что осталось»
Президент РАН Владимир Фортов, посетив американские телескопы в Антарктиде, поведал об эффективности русском науки и заявил о том, что у РАН нет…
— В 2010 году при утверждении стратегии развития деятельности России в Антарктике до 2020 года говорилось, что на Антарктиду (а также на постройку новых полевых лагерей, строительство нового научно-исследовательского судна и модернизацию «Академика Карпинского») будет выделено более чем 60 млрд рублей. на данный момент эта сумма, возможно, уменьшилась? В то время, когда будет создана государственная программа по обеспечению национальных заинтересованностей России в Антарктике?
— Вправду, созданный в 2012–2013 годах проект федеральной целевой программы «Всемирный океан» прошел все нужные согласования и еще на начальных этапах был поддержан руководителями страны. В этом документе была предусмотрена модернизация пяти круглогодичных антарктических станций, пяти сезонных полевых баз, и разного оборудования и техники.
Но в прошедшем сезоне в связи с оптимизацией бюджета страны программа так и не была утверждена. В итоге в ближайшие два года средства из бюджета будут выделяться лишь на содержание российского ледоколов и антарктического хозяйства — около 1,3 млрд рублей в год.
В это же время безальтернативное закрытие ФЦП «Всемирный океан» может отбросить нас на уровень 1990-х годов, в то время, когда на антарктические изучения по большому счету не выделялось никаких денег и работы в том месте также не проводились. Наряду с этим другие страны в Антарктическом регионе на данный момент присутствуют весьма деятельно: не только модернизируется, но и возрастает количество полярных станций, к изучениям привлекается все больше ученых.
Подчеркну, что сейчас Российская Федерация занимает лидирующие позиции в Антарктиде, но, дабы их сохранить, у нас должна быть ресурсы и долгосрочная программа для ее реализации. Объективно денег необходимо не так уж и большое количество.
На текущие затраты — 1,2–1,3 млрд рублей каждый год, и сверх этого нужно выделять ежегодно около 1,6 млрд рублей на строительство и модернизацию.
Учитывая все это, опускать руки мы просто не имеем права. Сразу после возвращения я поручил Росгидромету как возможно скорее доработать подпрограмму «обеспечение и Организация научных исследований и работ в Антарктике» в рамках национальной программы «Охрана внешней среды».
В случае если все сложится так, как мы планируем, то работы по модернизации русских станций и баз в Антарктиде смогут стартовать уже в 2015 году.
— Как мы знаем, что рядом, под слоем льда и снега, в нескольких метрах от станции Восток, находится самая первая хижина полярников — как будто бы музейный экспонат, законсервированный холодом. Вы спускались в нее?
— Да, я в том месте был, но хижиной это строение возможно назвать с громадной натяжкой. Сейчас в этих помещениях никто не живет, но они употребляются в качестве склада. Так что нельзя говорить о том, что это музейный экспонат.
Не смотря на то, что в одном из подснежных тоннелей возможно, к примеру, заметить бюст известного академика Трешникова.
— Самая громадная гордость отечественных полярников — изучение озера Восток, расположенного под ледовым панцирем толщиной четыре тысячи метров. Посредством бура уже добыты образцы льда, что появился из воды озера. на данный момент ученые готовятся дойти до самой воды.
В то время, когда прогнозируется это событие?
— Добытый на протяжении бурения керн уже сам по себе содержит воду, за счет давления она поднимается вверх и мёрзнет.
Конкретно до воды озера Восток ученые рассчитывают добраться в следующем антарктическом сезоне, что начнется в конце 2014 года и продлится до февраля 2015-го.
Трудиться в Антарктиде возможно лишь летом, а оно весьма маленькое.
— Были ли отысканы какие-нибудь увлекательные древние бактерии в примерах льда из озера Восток? Полярники то ли не в серьез, то ли действительно говорили, что заваривали чай из этого льда.
— На данный момент образцы воды изучаются по химическим, изотопным и микробиологическим показателям в лабораториях ААНИИ и Петербургского университета ядерной физики.
Могу заявить, что древних бактерий в примерах льда из озера пока не найдено.
Чай из керна полярники не заваривают, это, само собой разумеется, шутка. Воду на Востоке приобретают из снега.
В отличие, к примеру, от интернациональных полярных станций, где таковой практики нет, и потому испытывающих некий недостаток воды. На станции Юнион кроме того говорят: «В случае если желаете принять душ — пожалуйте на русского станцию».
— В ночь на 14 января на Землю падали частицы кометы ISON, и утром ученые Востока собирали их. Вы еще находились сейчас на станции?
Как это смотрелось?
— К сожалению, к тому моменту мы уже улетели с падения и Антарктиды частиц не застали.
Интервью 360. Сергей Донской — министр природных экологии и ресурсов России
