Как памятники древней иранской культуры оказались в лувре? — «наука»
В то время, когда Сейчас вы выясняетесь в исторической территории города Сузы (персидское наименование Шуш в провинции Хузестан в западной части Ирана), то осознаёте, что сейчас эта местность — уже не эдем для археологов, а вещественные доказательства его прошлого величия возможно заметить за тысячи километров оттуда, во французском Лувре.
Попытаемся коротко разобраться в данной проблеме и задуматься, как эти бесценные артефакты появились в музее Лувра. Отвечая на данный вопрос, возможно отыскать в памяти множество эпизодов того, как французы прибегали к хищению предметов древности в Иране.
Еще в середине XIX века для изучения древних артефактов в тогдашнюю Персию прибыли два исследователя-востоковеда из французской Академии красивых искусств — архитектор археолог и Паскаль Кост Эжен Фланден.
За два года собственного нахождения в Иране они нашли множество произведений старого мастерства во многих районах страны, а также в Фесе, Пасаргадах, Нагше-Ростаме и Персеполисе, и составили отчеты о собственных открытиях, снабдив их изображениями отысканных предметов.
В свете изложенных ими данных археологическая работа в историческом районе Суз начала проходить под управлением британца Уильямам Кеннета Лофтуса (William Kennett Loftus). Занимаясь раскопками в близи от гробницы библейского пророка Даниила, он привёл к резкому недовольству местных обитателей ввиду того, что уничтожил кое-какие принадлежавшие им постройки, исходя из этого его работа осталась незавершенной.
В первой половине 40-ых годов XIX века французский инженер дорожного и жилого строительства Марсель-Огюст Дьелафуа, будучи страстным поклонником старой архитектуры, внес предложение перевезти древние сокровищницы Суз в Париж.
Лувр «в замешательстве» по окончании запрета на показ картины российского живописца
Русская служба RFI29.09.2010литература и Персидский язык в Таджикистане
Iras12.10.2013Побоище Бронзового века
Frankfurter Allgemeine Zeitung18.11.2015В первоначальный раз он приехал в Иран в первой половине 80-ых годов XIX века совместно со своей супругой Жанной-Паулой Рашель Дьелафуа и его целью было изучение взаимовлияния восточной и западной архитектуры. Совместно жены приступили к изучению исторической части города.
Жанна-Паула Дьелафуа вела ежедневник, в который заносила собственные наблюдения за судьбой местных жителей и информацию об археологических находках мужа. Потом она издала его в виде двухтомного произведения.
На протяжении собственного путешествия по провинции Хузестан Дьелафуа нашли старейших бугры Суз и по окончании возвращения на родину обратились к директору национальных музеев Франции выделить им бюджет с целью проведения в том месте раскопок. Их просьба была удовлетворена и в первой половине 80-ых годов XIX века жены приехали в Иран во второй раз.
В том же году благодаря протекции лечащего доктора Насреддин-шаха Каджара француза Тулузана (Tuluzan) супружеская чета получила разрешение на начало раскопок в Сузах.
В соответствии с заключенному соглашению, все отысканные дорогостоящие изделия из металла должны были отойти Ирану, а другие произведения надлежало поделить поровну.
Раскопки под управлением Жанны и Марселя Дьелафуа длились с 1884 по 1886 года. За данный период археологам удалось найти кое-какие предметы из ахеменидских дворцов, к числу которых относился громадный каменный бык весом практически 12 тысячь киллограм, являвшийся капителью одной из построек.
Тогда Жанна Дьелафуа записала в собственном ежедневнике: «Сейчас я с громадным сожалением осматривала огромного каменного быка, найденного пару дней назад. Его вес составлял практически 12 тысячь киллограм и сдвинуть с места такую глыбу не представлялось вероятным.
В итоге, мне удалось совладать со собственными эмоциями. Я забрала молоток и набросилась на каменного зверя, нанося ему ожесточенные удары. В итоге, капитель треснула, как спелый плод.
Так мы смогли поделить ее на части и перевезти во Францию».
В то время, когда раскопки подошли к концу, настал черед дробить найденные находки, но чета французов не захотела выполнять соглашение, подписанное с иранским правительством. В обход условиями договора Дьелафуа одурачили местную администрацию и во второй половине 80-ых годов девятнадцатого века незаконно вывезли во Францию отысканные произведения искусства через порт в иранском Бушере.
В то время, когда каджарский двор определил о подобном измене, он заявил официальный протест французскому правительству. Власти Парижа, со своей стороны, сказали шаху, что в качестве извинения они приглашают его посетить французскую столицу и заметить в том месте предметы, отысканные в Сузах.
На протяжении собственной последней поездки в Европу Насреддин-шаха вправду осмотрел экспозицию и, в итоге, отказался от собственных претензий.
Появление иранских исторических монументов в Париже убедило научное сообщество в необходимости лишить каджарское правительство монопольного права на проведение археологических раскопок по всей стране. По окончании убийства Насреддин-жалоб и шаха Дьелафуа на их тяжелую жизнь в Персии, привёдших к гневу официального Тегерана, раскопки были прекращены, а супруги-археологи взялись за издания и написания собственных трудов.
В 1895 году во время правления Мозаферредин-шаха Каджара французы приобрели новую концессию на проведение раскопок, наподобие той, которая предоставлялась еще по соглашению 1884 года.
Управление новыми раскопками в Сузах было поручено французскому геологу, археологу и горному инженеру Жаку де Моргану, что в течении 15 лет возглавлял научную экспедицию в Иране.
Главным местом ее деятельности стали Сузы. Дабы не подвергать участников собственной экспедиции негативным действиям внешней среды, от которых так страдали его предшественники, де Морган выстроил на бугре, прилегавшем к гробнице пророка Даниила, громадную крепость в стиле средневекового замка называющиеся Шато, в которой жили археологи и временно хранили отысканные предметы.
Эта постройка нанесла большой вред сохранности исторического наследия Суз, потому, что для ее возведения были использованы кирпичи с надписями, оставшимися от храмов и других строений периода Элама и Ахеменидской империи. Большим недостатком раскопок, проводимых де Морганом, являлось да и то, что французского археолога больше заботило отыскать какие-то артефакты, нежели проводить вправду научное изучение.
В частности, он не уделял никакого внимания анализу археологических пластов, исходя из этого громадный количество информации был безвозвратно потерян.
Возвращаясь на родину во Францию, де Морган увез с собой множество отысканных вещей. К их числу относятся самые полезные предметы, отысканные на протяжении раскопок, к примеру, громадная медная скульптура царицы Элама Напир-Асу трехтысячелетней давности весом 1,8 тысячь киллограм, и стела с законами вавилонского царя Хаммурапи — наиболее значимый монумент старой цивилизации Междуречья.
За 32 года раскопок, проводимых французами в Сузах, во Францию были перевезены тысячи вторых произведений старого мастерства. Неспешно просвещенная общественность Ирана начала противиться таким вывозу и исследованиям за границу собственных культурных сокровищ.
В итоге, во второй половине 20-ых годов XX века иранский парламент упразднил концессию на ведение раскопок французскими археологами. Но как память о бескрайней щедрости каджарского двора сокровищница Суз так и осталась во Франции, наполнив собой многие выставочные залы в Лувре, и без нее данный музей не пользовался бы таковой славой, которую он имеет Сейчас.
ДРЕВНИЕ Монументы БЕЛЬТЫРСКОЙ ПОЧВЫ
