Как не запутаться в сетях
Государственной дума приняла в первом чтении закон о регулировании социальных сетей, наделавший большое количество шума. Под него подпадают такие сайты, как «ВКонтакте», «Одноклассники», «Фейсбук», «Твиттер», «Инстаграм» и другие.
Главные новшества заключаются в том, что обладатель соцсети, во-первых, обязан создать её представительство в России, а во-вторых, обязан в течении 24 часов «ограничивать доступ либо удалять по заявлению пользователя социальной сети распространяемую в ней данные, которая очевидно направлена на пропаганду войны, разжигание национальной, расовой либо вражды и религиозной ненависти, недостоверную и (либо) порочащую честь и преимущество другого лица либо его репутацию данные, иную данные, за распространение которой предусмотрена уголовная либо административная ответственность». «АН» обратились за комментариями к депутатам.
Леонид Левин, глава комитета Государственной думы по информационной политике, связи и информационным технологиям, член фракции «Справедливая Россия»:
– Авторы законопроекта, они утвержают, что перевнесли его из-за кемеровских событий, в то время, когда ужасные по цинизму фальшивки бездумно тиражировались в соцсетях. Это вело к причинению дополнительных страданий родным погибших.
Уже не первый раз в обществе появляются идеи по введению регулирования соцсетей. Ранее необходимость для того чтобы закона обсуждалась, в то время, когда мы столкнулись с распространением лженовостей о количестве погибших на протяжении наводнения в Крымске.
– Существуют ли подобные законы за границей?
– Подобный закон действует в ФРГ, он послужил моделью для исходного законопроекта отечественных сотрудников – парламентариев Сергея Боярского и Андрея Альшевских. Фактически, большая часть качеств, затруднивших принятие законопроекта Госдумой в его первой версии, была связана с тем, что форма данной инициативы через чур отличалась от принятой в отечественном законодательстве.
– Наровне с привычной формулировкой «разжигание розни» закон содержит менее привычную – «пропаганда войны». Что это такое?
Не окажется ли так, что «пропагандой войны» заклеймят призывы к более активной помощи населению Донбасса, Приднестровья, Сирии?
– Под войной в определении «пропаганды войны» у нас традиционно знают агрессивную войну. Исходя из этого опасения, что кто-либо из наших соотечествеников может пострадать за призывы к защите соотечественников либо к оказанию помощи законным кабинетам министров, вероятнее, беспочвенны.
Сергей БОЯРСКИЙ, член фракции «Единая Россия», соавтор законопроекта:
– Требование к зарубежным соцсетям открыть собственные представительства в Российской Федерации – это краеугольный камень отечественного законопроекта. на данный момент отечественные и зарубежные соцсети находятся в различной обстановке. На собственных возможно пожаловаться, к ним возможно обратиться, возможно вести диалог в суде с их юристами, а зарубежные соцсети, не обращая внимания на их популярность и бурный рост в Российской Федерации, пока так и не открыли собственных представительств.
Сейчас это станет нормой, прописанной в законе, и мы сохраняем надежду, что они покажут к ней уважение. Представительство может иметь любую организационно-правовую форму, мы не делаем никаких ограничений.
– Представительство необходимо чтобы возможно было при необходимости схватить администратора соцсети за руку?
– Дабы осуществлять своевременное юридическое сотрудничество. Это легко неприлично – получать на рекламных бюджетах за счёт русских пользователей и наряду с этим не иметь в Российской Федерации уполномоченного лица, которое имело возможность бы отвечать по обязательствам и вести диалог в правовом поле страны, где работает и получает эта соцсеть.
– Представим себе обстановку: обладатель соцсети, дабы не нарушать закон, удаляет данные по просьбе пользователя, а после этого идёт в суд и принимается обосновывать, что эта информация не противоречит законодательству. Что дальше?
Война экспертиз?
– Вы моделируете обстановку, неприменимую к нашему закону. В судах возможно спорить, к примеру, относительно ущерба для рабочий репутации: имел человек в виду что-то либо не имел, оценочное у него суждение либо не оценочное.
А в нашем случае запрещается достаточно однозначная информация, и я не пологаю, что смогут появиться какие-то особенные трактовки, разве что крайне редко. В соответствии с нынешнему закону, пользователь, выступая как независимая единица, как внутренний регулятор, показывает обладателю соцсети на конкретно противозаконный контент, размещённый в ней: на пропаганду наркотиков, экстремизм, разжигание войны, призывы к беспорядкам, детскую порнографию.
Словом, мы запретим то, что уже не разрещаеться, то, что и без того уже блокируется.
– Тогда какая необходимость в вашем законе?
– Мы выделяем площадки соцсетей как громадные информационные ресурсы, приравнивая их к новостным агрегаторам, потому, что соцсети бурно развиваются как раз в этом качестве. Необходимо распространить на них запрет, что прописан в законе об информации и трудится в отношении новостных агрегаторов, – запрет на публикацию публично значимых недостоверных сведений.
Все те, кто скептически либо с опаской относится к нормам регулирования, мнят какие-то крайние варианты. Это, возможно, справедливо.
Но мы исходим из того, что соцсети уже на данный момент – по воле обладателей – занимаются самоочищением, блокируя подобный контент. Обладатели сами заинтересованы в том, дабы их площадки были легальными, чистыми.
Однако у них рук не достаточно. Сравнительно не так давно в комитет по экологии активисты представили ссылки на живодёрство в соцсетях (видео и фото, где убивают животных).
Мы передали эти ссылки обладателям соцсетей – и те приняли их с признательностью, тут же удалив данный контент. Так, отечественный закон – вещь взаимовыгодная.
Он упрощает жизнь и пользователям, и обладателям.
– Эффективность законов возможно оценить по качеству и количеству изменений за определённый период времени. Как планируется оценивать эффективность этого закона по окончании его вступления в силу?
Какие конкретно предполагаются перемены и на каком временном отрезке?
– Сложно сообщить. В течение года-двух практика продемонстрирует, как действенны те механизмы, каковые мы внесли предложение.
Закон – живое явление. Он может и обязан трансформироваться вместе с изменяющейся картиной мира. Мы будем оперативно вносить правки.
Нужно, дабы все участники процесса чувствовали себя не в состоянии противоборствующих сторон, а в состоянии сотрудников-единомышленников, решающих одну громадную задачу. Противопоставлять себя регуляторам и закону – свидетельствует замедлять процесс наладки тех правил, каковые в любом случае будут введены.
Всю землю идёт по этому пути.
– Какая ответственность угрожает соцсетям при нарушения предлагаемого закона?
– Штраф от 5 до 50 миллионов рублей для юрлица (увидим, что все действующие в Российской Федерации соцсети являются юрлицами).
Евгений РЕВЕНКО, член фракции «Единая Россия», помощник секретаря главного совета партии «Единая Россия»:
– В случае если сказать о фейках (fake news, фальшивые новости. – «АН»), каковые продуцируются в социальных сетей, то приходится констатировать: соцсети стали играть роль сарафанного радио, и потому от общества требуются некие упрочнения, дабы если не ликвидировать, то хотя бы минимизировать количество производства этих фейков. Я полагаю, ответственность за это должны нести не только представители администрации социальных сетей, но и сами пользователи, каковые сознательно распространяют данные, не соответствующую действительности.
– А вдруг несознательно? В случае если пользователь сам был жертвой дезинформации?
– Сознательное распространение, несознательное – это, быть может, предмет уже другого законопроекта. Необходимо кроме этого наблюдать, какое количество подписчиков у пользователя.
В случае если у тебя пять тысяч подписчиков, либо десять, либо пятнадцать, либо четыре с лишним миллиона подписчиков, как у некоего видеоблогера Соболева, что во всеуслышание сказал, что в Кемерово погибли не 64, а 300 человек (откуда он забрал эту цифру?), – при таких условиях пользователь обязан отвечать за собственные слова.
– Мы обратились к вам за комментарием не только вследствие того что вы депутат, но и вследствие того что вы журналист, соответственно, имеете возможность посмотреть на эту проблему не только глазами власти, но и глазами распространителей информации.
– Как журналист я подчеркну юридическое неравенство журналистов и блогеров. Кроме того маленькая районная газета, тираж которой не превышает двух-трёх тысяч экземпляров, отвечает за то, что она публикует.
А блогеры, у которых миллионы подписчиков, не несут по большому счету никакой ответственности. Хоть трава не расти.
– Годом ранее в Думу уже вносился закон об ужесточении контроля над соцсетями, и тогда вы высказались о нём отрицательно.
– Тот закон был совсем вторым, и внёс его второй депутат – Виталий Милонов. В частности, в том месте предписывалось, что регистрироваться в соцсетях возможно лишь с 14 лет и строго по паспорту.
Я осознаю, что именно тревожит моего сотрудника, но его тогдашняя инициатива думается мне эмоциональной и нежизнеспособной. Не могу представить себе механизм её реализации. Как это администрировать? Мы должны принимать законы, каковые понятны обществу.
Мы устанавливаем правила для общества, и оно должно принимать их. В противном случае столкнёмся с эффектом правового нигилизма, в то время, когда принятый закон не исполняется.
В первую очередь нам необходимо думать не о каких-то излишних барьерах, а о том, как привить культуру и, в случае если угодно, гигиену нахождения в таковой среде, как Интернет. Вот что принципиально важно.
Многие не знают, «что такое прекрасно и что такое не хорошо» применительно к Интернету. Он им думается каким-то невнятным пространством, где возможно выражаться как угодно – впредь до мата.
Необходимо донести до людей, что Интернет совершенно верно такое же публичное пространство.
– А нет ли на данный момент спешки?
– Закон до тех пор пока принят лишь в первом чтении, и, я предполагаю, в рамках второго чтения будет сделана значительная детализация, дабы исключить риски злоупотреблений, дабы не сужать территорию свободы. Вне сомнения, свобода слова обязана пребывать под защитой закона.
И одновременно с этим она не должна нарушать прав вторых людей. Будем взывать к совести пользователей всемирной сети.
На различных чашах весов лежат совесть и свобода с серьезностью.
Дополнительный довод
Пётр ТОЛСТОЙ, помощник главы Государственной думы, член фракции «Единая Россия»:
– Об ограничении конституционных прав граждан, в этом случае – права на свободу слова, сказать не приходится. Все проекты законов, принимаемые Государственной думой, в первую очередь отталкиваются от норм Конституции РФ и никоим образом не смогут идти вразрез с Фундаментальным законом.
– Распространится ли воздействие предлагаемого закона на кампании наподобие той, что устроили соперники фильма «Матильда», мешая его показу в кинотеатрах?
– Действующая ст. 207 УК РФ предусматривает наказание за заведомо фальшивое сообщение о готовящемся взрыве либо поджоге.
Исходя из этого в случае если сказать о случаях телефонного терроризма, каковые, к примеру, имели место на протяжении показа фильма «Матильда», то это есть уголовным правонарушением уже на данный момент. Никаких дополнительных законов, чтобы наказать хулиганов, изобретать не требуется.
