Ю.а. колесников: под грифом секретно, или как работали советские разведчики
Как разведчик Храбрец России Юрий Колесников немногословен, отвечает лишь по окончании основательных размышлений, четко и кратко. Это неудивительно.
Так как такие люди сказать попусту не привыкли, в противном случае их деятельность просто не имела бы смысла.
-Юрий Антонович,разведка – это образ судьбы?
– Тут нет однозначного ответа. Я бы сообщил так: разведчик обязан владеть определенными чертами характера.
Быть предельно внимательным: подмечать любую, кроме того малого подробность, владеть выдержкой, мочь играться и, в первую очередь, отстаивать интересы Отчизны. Перед началом войны я получал образование авиационной школе «Мирча Кантакузино» в Бухаресте по окончании лицея в родном Болграде, а вечерами подрабатывал в том месте же мойщиком автомобилей в гараже «Леонида и компания» на проспекте Бракиану.
Гараж был непростой. В том направлении довольно часто заезжали германские автомобили, привозившие из Германии оружие для румынской армии.
Я по-приятельски общался с водителями (германским обладал хорошо), то и дело приобретая от них нужные сведения.
– Основное, что удалось узнать на протяжении данной работы?
– Что в войне против СССР предполагается участие Румынии в альянсе с Германией. Выяснял, какое поставляется оружие, снаряды, прислушиваясь к беседам германских водителей. Война застала меня в 25-м погранотряде на Дунае.
На протяжении масштабного отступления отечественных армий в Одессе формировалась диверсионная несколько. В том направлении попал и я. Мы взрывали строения, а также фабрики, дабы они не достались неприятелю.
Представьте, каково это: уничтожать то, что позже и кровью сооружалось руками твоих соотечественников, трудилось на потребности страны!
Обучались взрывать так, дабы в ничего не осталось, а стенки находились. Дабы, в то время, когда возвратимся (а мы сохраняли надежду возвратиться), не с нуля строительство затевать.
– Где Вас готовили к нелегальной работе во вражеском тылу?
– Я получал образование Уфе на спецкурсах, пара месяцев. Сперва в советской группе, а после этого был переведен в германскую.
Совместно со мной проходили учебу немцы, обиженные фашистским режимом, участники испанской кампании, по окончании победы Франко попавшие в СССР. Их было человек шесть-семь: Отто Хеслер, Альвин Майер, Рихард Краммер и еще пара.
Была еще одна семья: супруг — японец, супруга – европейка. Шикарно одетые!
Я здоровался с ними пофранцузски. Не смотря на то, что дисциплина у нас была весьма строгая, не до общения.
Сидя в огромной столовой за едой, по большей части, молчали.
– А что было позже,по окончании учебы?
– Я прибыл в Москву, в народный комиссариат госбезопасности. И в марте-месяце всоставе группы из 28 командиров и бойцов отправился в глубочайший тыл неприятеля.
При помощи рации я связывался с Москвой как минимум два раза в неделю. Мы устанавливали сообщение с подпольщиками, взрывали мосты, совершали нападения на германские гарнизоны, ж/д составы, пускали под откос германские эшелоны.
Отечественная несколько состояла, по большей части, из спортсменов обществ «Динамо» и «Локомотив». Многие – заслуженные мастера спорта.
Все – высокопорядочные, качественные и отважные люди.
– В 1943-м Вы сражались с этими легендарными партизанами, как Вершигора и Ковпак. Имеете возможность о них поведать?
— Вершигора был человек мастерства. До войны окончил кинематографическое училище и консерваторию. И Ковпак его поддразнивал, шутливо «экидемиком» именовал. Вершигора был неординарно обаятелен, в нем все это отмечали.
Данный человек практически притягивал к себе и мгновенно завоевывал размещение. Ковпак… стар, умён, плоховато знал русский, но владел замечательной памятью. Раз что-нибудь услышит – повторять ему уже не нужно. И оба были прирожденными полководцами.
В 1943-м партизанское соединение было переименовано в 1-ю украинскую партизанскую дивизию имени два раза Храбреца СССР С.А. Ковпака.
В то время, когда я сражался под руководством Вершигоры (Ковпак в 43-м был без шуток ранен), моему отряду в пара десятков человек на полустанке Савонн удалось захватить три эшелона с танками и самоходными артустановками, более тридцати автомобилей, оружие и штабные документы! Это был весьма успешный налет!
За все это время в дивизии я занимал должности ассистента начштаба по разведке, начальника разведки полка и комполка. Вспоминаю таковой случай.
В то время, когда я был главой разведки полка, летом 44-го в Белоруссии мы с ударной группой разведчиков направлялись на сообщение с отечественными частями, подступающими к городу Мосты. Видим, едет германская машина.
Я, одетый в фашистскую форму, постарался ее остановить, но напрасно. Тогда открыли огонь. Автомобиль полетел в кювет, и мы пленили германского его водителя и генерала.
Меня наградили именным оружием и разрешили в качестве трофея забрать машину генерала себе.
Я передал военнопленных начальнику штаба батальона. Их поместили в курятник под охраной.
В том месте, где их закрыли, было мелкое оконце, заткнутое мешком сена. Но в темноте охранники не обратили на это внимания.
Они вытолкнули мешок, шофер подсадил генерала и помогему выбраться! А сам не пролез: здоровый был, таких ладоней я ни разу в жизни не видел…
– Вы значительно охотнее говорите про собственную партизанскую деятельность, нежели про разведработу в германской среде. Где Вы трудились по окончании окончания войны?
– На большом растоянии… Весьма на большом растоянии! Но сердцем и головой я всегда был в собственной стране.
По большому счету уверен, что войну мы победили как раз благодаря патриотизму.
* * *
Броню проломленную плавя
И оглушительно гремя,
Нас опрокидывало пламя
Огня артиллерии.
Под стать испепеленным
травам
Будущее солдатская была.
Пожарищ сполохом
кровавым
Сожгло юность дотла.
Не потому ли так настойчиво
Благословляем тишину –
Живые монументы
мертвым –
Мы, победившие войну.
Б. ДУБРОВИН
О проекте Лица Победы
Совсем секретно. Жизнь под грифом Секретно. Документальное расследование 12 08 2012
