Я хотел капитализировать страну, а не компанию
Создатель узкого и опытного осмысления стенограмм – известный юрист Михаил Барщевский: «Тут и история выборов президента России 1996 года, и «алюминиевые войны», и история залоговых аукционов, и борьба за власть самого финиша 90-х. Сам я определил большое количество нового, не смотря на то, что моя опытная деятельность в те годы подразумевала достаточно высокую степень осведомлённости.
Однако стало известно, что это была иллюзия. Полностью непременно эти страницы обязан изучить любой юрист.
Тут и «учебник» всяких умных схем по строения бизнеса, оптимизации налогов, структурирова ния больших компаний. Тут и потрясающий по детализации и своей глубине анализ российского гражданского права. Преисподняя- вокаты и судьи, думаю, смогут эту книгу книжкой профес- сионального мастерства и, жалко это сказать, примером для подражания. (Я не про книгу – я про адвокатов и профессиональную работу судьи.)»
Мы публикуем отрывок из книги, которая вышла в издательстве «Доводы семь дней». Это сокращённая стенограмма совещания Английского суда, в котором Борис Абрамович Березовский пробовал отсудить у Романа Аркадьевича Абрамовича совсем космическую сумму.
В выступлениях истца, ответчика, их многочисленных свидетелей и адвокатов, как в зеркале, отражается дух того времени, которое одни именуют «лихими», а другие «святыми» девяностыми. Книга подготовлена известным юристом Михаилом Барщевским, что не без оснований уверен, что она обязана лежать на столе каждого российского юриста и любого, кого интересуют движущие силы и истинные мотивы того, что происходило с отечественной страной в то сложное время.
Сейчас ещё одна маленькая выдержка из допроса Бориса Березовского. Вопросы задаёт господин Сампшн, юрист Романа Абрамовича.?Стенограмма драматического суда ?российских олигархов в допросах и лицах. ?Филигранная работа королевского судьи Элизабет Глостер ?Полное погружение в морально-деловой климат России ?финиша 1990-х – начала 2000-х
– ОРТ. Как нам известно, это было АО, созданное в первой половине 90-ых годов двадцатого века, куда перешли активы «Останкино» – Русском национальной организации по теле- и радиовещанию.
Я желаю задать вам последовательность вопросов.
В параграфах 45 и 46 вашего свидетельского показания вы говорите нам, что «Останкино» было частично приватизировано, в то время, когда активы перешли в ОРТ, и что вы и ряд других российских бизнесменов купили все 49% акций, каковые продавались страной.
– Да, это верно.
— Это вы собрали консорциум русских предпринимателей, каковые приполучили 49% акций?
– Да, я.
– Частичная приватизация телерадиовещательного бизнеса была следствием успешной кампании лоббирования как раз вами?
– Само собой разумеется.
– В ваших показаниях вы рассказываете, что вы лично встретились с президентом Ельциным, дабы обсудить данный вопрос. «Мне удалось убедить господина Юмашева и генерала Коржакова и через них президента Ельцина, с которым я встречался лично, дабы обсудить данный вопрос, что государство должно перевоплотить «Останкино» в АО, покинув за собой 51% акций». Это верно, да?
– Верно.
– Не правда ли, вот это именно пример ваших возможностей? Благодаря знакомству с Юмашевым, с генералом Коржаковым в этом случае, лично выйти на президента Ельцина и убедить его, что разумно было бы частично приватизировать «Останкино».
Это именно пример того, как вы применяли этих двух лиц, чтобы пооказывать влияние на президента.
– Да, верно.
– Неизменно ли было такое познание между вами и президентом, что вы и ваши коллеги, партнёры станете руководить ОРТ? Другими словами договорились ли вы с президентом так, что вам будет принадлежать 49% плюс контроль управления?
– В общем и целом, да. Так подразумевалось, я представил обстоятельства – из-за чего.
Без контекста обстоятельств безтолку обсуждать, что произошло. А контекст был весьма несложным.
Во-первых, я желаю, дабы вы чётко осознали, что это был не бизнес, это был не бизнес! По причине того, что ОРТ – центральный канал, Первый канал, он нёс убытки, лишь убытки, и задолженность более двухсот миллионов долларов.
Как я вам сказал, по-настоящему я задумался о ситуации, в то время, когда меня чуть не убили, что мы должны оказать помощь президенту бороться с коммунистами. И я был разочарован тем, что многие были разочарованы реформами, которые начал президент, многие обеднели.
Так происходит по окончании многих революций, сперва люди страдают. И я замечательно осознавал, что это не бизнес, на него необходимо тратить большое количество денег.
Но ОРТ окажет помощь нам бороться с коммунистами на протяжении избирательной кампании во второй половине 90-ых годов XX века.
– Вы думали, что ОРТ – это и бизнес, и источник политического влияния?
– Нет, я отмечу, что до 2000 года ОРТ не было хорошим бизнесом, совсем. Лишь примерно в 2000 году ОРТ стало приносить прибыль.
Снова же крайне важно, дабы вы осознали.
Я ни при каких обстоятельствах не думаю о том, дабы получить миллионы либо десятки миллионов, я думаю о том, дабы получить миллиарды. И я думал о том, дабы капитализировать страну, а не компанию. Нереально создать «Сибнефть» без стабильной политической ситуации.
И мысль была в том, что я был одним из первых, кто осознал, что политическая стабильность повысит сокровище компании. Вот из-за чего я убедил президента через мои выходы, сообщение на них, принять ответ приватизировать ОРТ.
– Господин Березовский, для вас в первой половине 90-ых годов двадцатого века ОРТ было не просто первым выходом на массмедиа, на СМИ, но и хорошим бизнесом. Согласны ли вы с этим?
– Я не помню, дабы мне принадлежали какие-то массмедиа либо СМИ в первой половине 90-ых годов двадцатого века.
– взглянуть на 47-й параграф: «Для меня ОРТ было не только первым выходом на массмедиа и СМИ, но и хорошим бизнесом».
– Да, это верное заявление.
– Справедливо ли тогда подчернуть, что, по вашим собственным показаниям, вы применяли ваше влияние на президента Ельцина и на его ближайших соратников, советников, дабы проводить какие-то схемы, каковые разрешали бы вам и вашим партнёрам делать хороший бизнес?
– Я писал эти свидетельские показания пара месяцев назад, в мае. Непременно, я считаю, что это хороший бизнес.
И это стало хорошим бизнесом. Но я отмечу.
Выделить, что это по большому счету был не бизнес.
Семён Слепаков: Обращение к акционерам Газпрома
