Где уместны хиджабы, кипы и крестики?

Автор: ·

Где уместны хиджабы, кипы и крестики?

По окончании ставропольского случая везде закипели страсти около хиджабов. Одни именуют это проверкой страны на прочность, другие — «подспудным» национализмом, третьи — формой этнического конфликта, четвертые, ссылаясь на Конституцию, требуют нейтрального отношения к демонстрации знаков религиозной принадлежности.

А как видится вся эта обстановка доктору наук факультета социологии СПбГУ, профессору социологии , заведующей лабораторией психологии и этнической социологии НИИ комплексных социальных изучений СПбГУ Зинаиде Васильевне Сикевич?

На одном из сайтов я задала вопрос об отношении к ношению хиджабов в русских средних школах. Сейчас (28 октября) на вопрос ответило 1845 чел.

Осознавая, что любой "веб-"shy;опрос не репрезентирует позиции всех социальных групп а также не всех пользователей сети, а лишь самая активной политизированной ее части, однако, обратимся к его промежуточным итогам.

Мельчайшее число опрощеных (по 2%) предпочли ответы: «пускай любая школа решает данный вопрос самостоятельно» и «девочки-мусульманки должны наряжаться в соответствии с предписаниям собственной религии». 9% опрошенных считают, что «любой в праве наряжаться, как желает», а 14% допустило бы «ношение хиджабов лишь в национальных республиках, где мусульман большая часть».

Наконец, практически 3/4 участников опроса (73%) уверены в том, что подобная практика в светском учреждении недопустима.

Само собой разумеется, подобное вывод возможно было бы проигнорировать в силу недостаточной представительности опроса. Но это определенный сигнал.

— Зинаида Васильевна, сейчас, прошу вас, давайте возвратимся к тем следствиям и конкретным мотивам, каковые Вы обозначали. Мне бы хотелось заострить внимание на первом из них.

Возможно ли вычислять данный случай проверкой на прочность страны?

— В какой-то степени — да. В частности: до какого именно предела возможно дойти в рвении преодолеть как словно бы закрепившуюся в национальных университетах и в сознании граждан модернизацию, начало которой было положено на рубеже XIX–ХХ столетий переходом европейского общества от классического образа судьбы к современному его состоянию.

Иными словами, повернуть вспять социальное развитие. Причем речь не идет об одном только исламе, будем честны. И столичный патриархат вычисляет допустимым для себя устами отдельных ревнителей благочестия часто вмешиваться в светскую судьбу.

А вдруг говорят о необходимости православных народных дружин, из-за чего бы не завести в национальных республиках исламские?

Нужно осознавать, что любое воздействие в таковой противоречивой и «хрупкой» сфере, как межнациональные отношения, неизбежно приводит к действию ответное.

Неспециализированная тенденция клерикализации жизни, которая, на мой взор, в Российской Федерации увеличивается, в особенности в условиях классической полиэтничности и многоконфессиональности страны, до хороша не доведет.

— Зинаида Васильевна, основной довод соперников хиджабов тот, что у нас светское государство. Но, как представляется, познание того, что такое светское государство очень вариативно.

Приверженцы религиозных конфессий приравнивают светское государство к воинствующему атеизму. Что такое светское государство на Ваш взор?

— В конечном итоге ответ очень несложен. Светским есть то государство, в котором церковь от него отделена и существует как независимый университет, связанный в первую очередь с классической культурой.

Но это формальное положение. В действительности в Российской Федерации церковь всегда была тесно спаяна с страной, практически обслуживала ее интересы, в особенности со времен петровских реформ, в то время, когда патриархат был заменен Священным Синодом и управлялся царским назначенцем.

По окончании 1917 года патриархат, как мы знаем, был возрожден, но до поры до времени церковь пребывала в опале, по причине того, что не имела возможности «трудиться» на новую идеологию. Случайно ли о ней отыскали в памяти на протяжении войны, в то время, когда людям на фоне общенародной катастрофе пригодилось то духовное утешение, которое не имела возможности обеспечить рациональная большевистская теория?

По окончании войны за ненадобностью церковь снова «задвинули», дабы снова о ней отыскать в памяти по окончании начала перестройки. Удачно подгадала дата — тысячелетие введения христианства в Киевской Руси.

С этого момента церковь снова заняла собственный привычное место в национальной истории и, добавим, иерархии России как поручитель духовного единства нации.

Но, как мне думается, в начале этого процесса благополучно забыли о том, что при абсолютном доминировании русского христианского населения в стране живут и мусульмане, и иудеи, и буддисты. И было бы необычно, если бы наровне с православным восстановлением не началась, причем без промедлений, такая же, условно говоря, религиозная мобилизация и в исламской среде, на которую, по-­моему, никто не рассчитывал.

Как рассуждает часть исламской общественности России? В случае если русские дети ходят с крестами, из-за чего отечественным девочкам не ходить в хиджабах?

И в этом случае для них не имеет значение то, что крестики нательные и не относятся к демонстрационной атрибутике, к тому же христиан неизмеримо больше, чем мусульман. А хиджаб не только выглядит, как минимум, необычно в современной школе, но к тому же практически исключает зарядки.

Это как бы подробности, по причине того, что, в случае если разрешается одним, то из-за чего не разрещаеться вторым?

— Не думается ли Вам, что толерантность, которую усиленно, но пока бесполезно пробуют насаждать, есть однобокой? Толерантности требуют от большинства, но не от меньшинств.

Свадьбы со стрельбой в центре Москвы либо лезгинка у монумента Малоизвестному воину не смогут не злить. Требуя уважения к себе, меньшинства не затрудняют себя уважением к привычкам и нормам большинства, среди которого живут.

— Вашу позицию относительно толерантности я всецело разделяю. Не может быть однонаправленной толерантности. Да, большая часть должно быть толерантно к меньшинствам, но и меньшинства должны быть толерантны к этому практически всем.

Причем это в равной степени относится к любым меньшинствам, не только к национальным и религиозным.

Все дело в том, что практика и теория толерантности пришли к нам из современной европейской системы ценностей, из мира мультикультурализма, что в течении многих лет считался панацеей от этнокультурной нетерпимости. Сейчас и Франция, и Германия устами собственных фаворитов практически признали несостоятельность теории мультикультурализма, которая идет в паре с односторонней толерантностью в первую очередь вследствие того что практика данной идеологии незаметно ведет к ущемлению прав большинства.

А мы, как в большинстве случаев, бездумно повторяем чужие, к тому же неочевидные рецепты. Это по большому счету, к сожалению, отечественная национальная черта.

Сперва что­то перенять, а позже задуматься над тем, стоило ли перенимать и верно ли мы по большому счету осознали выписанный нам рецепт.

Не приводит к, что обоюдная терпимость — залог успешного межэтнического и межкультурного сотрудничества. При собственном очень критическом отношении ко многим чертам советского прошлого, не могу не принять, что так называемый коммунистический интернационализм был, условно говоря, дорогой с двусторонним, а не односторонним перемещением, как часто не редкость сейчас.

— События последнего времени, начиная с Кондопоги, говорят о столкновении культур, от чего неподалеку и до религиозных столкновений. Каков выход?

Опыт Европы говорит о том, что толерантность тут не работает. Как уживаться в отечественной громадной коммунальной квартире?

— В том-то и дело, что у нас сейчас коммунальная квартира, и те, кто постарше и сами жили в таких квартирах, еще прекрасно не забывают утренние очереди и кухонные свары к единственному умывальнику.

А я себе представлю отечественное сообщество, как хороший крепкий дом с отдельными квартирами, но с неспециализированным двором, неспециализированной детской площадкой и неспециализированным детским садом. Дом, в котором люди дружат семьями и готовы породниться между собой.

У нас часть либеральной интеллигенции обожает кивать на Запад как на некоторый эталон ответа любых неприятностей, среди них и национальных. А как же быть с Шотландией, которая инициировала референдум об отделении?

Либо с Каталонией, в которой таковой референдум запретили, но согласно данным социологов, более двух третей каталонцев желали бы жить в добрососедстве, но раздельно от испанцев. Я уж не говорю о Бельгии, где единство сохраняется скорее по инерции, чем по выбору фламандского общества.

Я не просто так привела в пример те случаи, где речь заходит не о мигрантах, а о собственных национальных меньшинствах так же, как в Российской Федерации.

Однако опыт Европы нас многому учит и в первую очередь неукоснительному выполнению закона. Другими словами все возможные коллизии для того чтобы пестрого в этническом и конфессиональном смысле страны, как отечественное, должны быть прописаны правовым языком, но отступление от правовой нормы должно жестко караться.

Но это предполагает и правосознание как самих граждан, так и представителей властей, которого у нас очевидно не достаточно.

Вот в этом и имеется кардинальное отличие нас от Европы. В том месте совершенно верно такие же неприятности. Исходя из этого неправда, что межэтническая напряженность зависит от экономического состояния общества, его стабильности.

Разве Англия либо Бельгия — нестабильные страны с большим уровнем бедности? Легко в западном обществе утвердился Закон, которому, хотя того либо нет, вынуждены подчиняться не только коренные меньшинства, но и мигранты. В другом случае они рискуют быть депортированными.

А нам «закон что дышло: куда развернёшь, в том направлении и вышло».

— И все­таки как решать проблему хиджабов на уровне школы? Предлагаются разные выходы из ситуации , к примеру, ввести школьную форму, которую по уставу школы нельзя нарушать, либо создать специальные конфессиональные школы.

Каково Ваше вывод?

— На данный вопрос ответить несложнее всего. Вероятны все три решение: и варианта покинуть за школой, и ввести школьную форму, и открывать особые конфессиональные школы.

Принципиально важно не это. Нужно принять определенный закон либо подзаконный акт, не знаю, как совершенно верно это назвать, я — не юрист, дабы неприятность решалась унифицировано на всей территории РФ, а школа в лице директора либо родительский комитет имели возможность постоянно сослаться на четко прописанную правовую норму.

Hasiyat Зима/Весна 2017 Мусульманская одежда


Читать также:

Метки:

Читайте также: